Дилеммы XXI века

Всё это может быть и всё это, возможно, будет. Однако же, согласно древнеримскому принципу caveat emptor, то есть пусть потребитель остерегается (я добавлю: а также люди науки и журналов, обещающих и описывающих это прекрасное будущее человечества). Честность требует особо подчеркнуть: то, что появится из упомянутых выше прекрасных усовершенствований, не станет доступным для живущих в настоящее время людей. Дело в том, что те, кто рассказывает нам об улучшении человеческого разума и тела, как-то забывают добавить, что это может коснуться в лучшем случае наших внуков. Люди осторожные, недостатка которых нет и среди занимающихся биотехнологией, трезво замечают при этом, что над нами, а скорее над нашими потомками, висит очень опасный, неизвестный до сих пор дамоклов меч: зажиточная верхушка человечества действительно сможет пользоваться благами клонирования, но, вместе с тем, массы бедных людей будут абсолютно их лишены, поскольку никаких клонирующих или рекомбинационных генных операций бедные себе позволить не смогут.

Нам грозит ещё одна опасность, особенно неприятная, поскольку метит в главную ценность нашей цивилизации, каковой является неприкосновенность индивидуальной, личной жизни. Доктор Уилмут мог себе позволить погубить более двухсот овечьих яйцеклеток, чтобы клонировать одну овцу Долли. Вместе с тем мало кто склонён проливать слёзы над стаями клонированных мышей, которые – рождаясь с виду здоровыми – быстро и часто гибнут по не выясненным до конца причинам. Следует уяснить, что это происходит согласно закону, господствующему над всеми открытиями и изобретениями человека, и даже – осмелюсь добавить – закону, которому подчиняются все живые существа в ходе планетарной эволюции жизни. Этот закон устанавливает повсеместно и без исключения, что в действительности никогда не бывает каких-либо достижений без случающихся на пути к ним фатальных ошибок.

Ошибки в популяционных поколениях и в процессах оплодотворения, и вместе с ними помехи внеэволюционного характера, космические, как, например, падение на Землю огромного метеорита, возникают таким образом, что ничего с ними не поделаешь. Первые полёты были, как правило, неудачными попытками, они унесли много человеческих жизней. Первые подводные лодки преимущественно тонули, первые цеппелины преимущественно сгорали – одним словом, история наших достижений, в том числе и технических, представляется как огромная свалка металлолома и кладбище героических пионеров.

Биоинженерная дилемма, перед которой мы стоим, новая и не встречалась в истории. Вероятно, её удастся решить, но издержки, исчисляемые в человеческих жизнях, на этом пути кажутся неизбежными.

Мои личные убеждения относительно целесообразности экспериментов, проводимых на человеческих бластомерах, не имеют никакого значения. Это сходно с тем, хотя абсолютно из другой области, как огромные массы молодёжи, выступающей против глобализационных конференций и съездов, могут только увеличить стоимость охраны таких съездов, но самого процесса глобализации не остановят, поскольку так же, как и автоэволюция человека, этот процесс является неотвратимым следствием развития земной цивилизации.

Сложности будут огромными, цены, исчисляемые жизнями и пролитой кровью, будут значительными, но именно таким образом, не обращая внимания на наши чувства и предостережения, издавна движется шаг за шагом прогресс человеческих достижений. И всё труднее называть расширяющийся фронт этих достижений просто прогрессом во благо. Дьявол всегда сидит в подробностях, но иногда прячется в самом будущем.

Компьютер и мозг

Недавно меня посетила группа сотрудников немецкого телевидения ARD, чтобы записать беседу об искусственном разуме. С женщиной, проводящей интервью, мы были словно две лошади, которые запряжены в одну телегу, но тянут в противоположные стороны. Это произошло потому, что у неё были так называемые preconcerted ideas[57] и она заранее знала, что я должен сказать, и в то же время я говорил нечто совсем иное.

Вскоре после этого я прочитал в «International Herald Tribune» статью, в названии которой громко заявлено, что искусственный разум из сферы научной фантастики переходит в действительность. Мне это кажется большим преувеличением, хотя компьютеры действительно совершенствуются неимоверно и всё больше появляется областей, в которых они заменяют людей: это предвидел ещё Норберт Винер в 1950 году в книге «Человеческое использование человеческих существ». Я сам в «Осмотре на месте» в качестве конечной границы этого прогресса представил так называемые шустры: живые разумные существа я поместил в среде, будто бы более разумной, чем они. Это не значит, что она на самом деле более мудрая и со шкафом можно вести философские диспуты, речь идёт о законе, подобном тому, согласно которому действуют термостаты, автоматические стиральные машины, мойки и так далее.