Дилер реальности

«…и боги собрались на святую гору. Они согласились на это: нам не нужно самим чинить мир, который [прохудился]. Позвольте нам назвать человека в этой грязной работе и дать ему силу мыслей, слов и крови, чтобы [построить] множество миров. Пусть он делает эту работу под нашим наблюдением, чтобы он не [допускал мысли] посчитать нас равными.

А вы узнаете создателя мира семь [раз]. Прежде всего игрока. Вы узрите — великого лжеца. Вы также познаете, что он проходит вдоль границы. Его пороки вы познаете. Вы узрите [ручей], который связывает его с Богами. Вы улицезреете в нем великую пустоту и слезы. И еще, вы узрите специальную печать на лбу.

Когда вы узнаете создателя мира, должны вы избегать его. Где он — там есть конец огня, разрушение и тишина — все великие страдания. И не давай своей дочери в жены ему, потому что ждет ее…»

Что именно ждет дочь, выданную за «создателя миров», я так и не узнал — на этом текст обрывался. В любом случае документ кажется мне довольно занятным. Исполнитель воли богов по идее должен быть редким счастливцем. Здесь же он описывается как проклятый всеми отщепенец. И что подразумевается под множественными мирами? Разве основой любой космогонии не является единожды созданный мир?

Я решаю — пусть Харон сам заморачивается с толкованиями, и отправляю ему фото с небольшим объяснением, откуда это взялось. Если в этом тексте есть что-то, что поможет мне в работе, Харон сообщит. После чего на всякий случай удаляю снимок с телефона. Следует быть осторожным.

0019

Неделя стажировки в Департаменте персонала пролетела довольно быстро, хотя и стоила мне немалых нервов. Каждый день я шел на работу, гадая, какой сюрприз корпорация преподнесет сегодня. Я проводил время, наблюдая за тем, как соискателей на должность бьют током и обливают водой. При этом старался не выказать ни малейшего сочувствия к ним, ведь было понятно, что за мной также наблюдают.

За это время я успел подружиться с Дженной. Несколько раз во время обеденного перерыва мы с ней дежурно флиртовали, пасуя друг другу банальные фразы, как опытные партнеры по теннису передают мяч: ловко, но без особого энтузиазма. Я видел, что стоит мне захотеть — и мы тут же окажемся в одной постели. Не то чтобы я был против, но образ ее грозного босса удерживал меня от более решительных шагов. Я предполагал, что мне может потребоваться ее помощь в дальнейшем — вот тогда я был готов рискнуть.

С Линн в эти дни я почти не виделся — впрочем, ее это нисколько не смущало. Мы пересеклись с ней всего один раз: она заехала ко мне домой, чтобы проверить квартиру на предмет подслушивающих устройств. Наше свидание ограничилось совместным распитием кофе и непродолжительной болтовней. Что касается Катрин, то за неделю я видел ее лишь однажды: она заходила в лифт, когда я вошел в холл небоскреба, это длилось не больше секунды.

Воскресным утром я встречаюсь с Хароном — на этот раз на подземном паркинге, в слепой зоне камер видеонаблюдения. Мы обсуждаем с ним мой отчет о разговоре с Рамбаном, который я отправил еще неделю назад.

— Знаешь, Харон, эта история с новой религией не похожа на розыгрыш. Думаю, что Рамбан говорил об этом серьезно.

— Почему?

— У Чопры в кабинете есть алтарь Шивы, и я видел, что собой представляет изнанка их автоматических церквей. Огромные колл-центры, на весь этаж. И, полагаю, это было только одно отделение. Все поставлено на широкую ногу.

— Случайно видел или пришлось постараться?

— Ну, не совсем случайно…

— Значит, они хотели, чтобы ты это увидел. Зет, в этой корпорации ничто не делается просто так.

Интересно, почему Харон о них такого мнения? Его привычная паранойя? Или он знает о корпорации больше, чем хочет показать?

— Может быть. Я только пока не понимаю, как они собираются победить конкуренцию? Ведь обязательное условие любой религии — ее божественное происхождение. Священные принципы должны быть ниспосланы свыше, а не разработаны современной корпорацией.

— А ты не думал, что у Саула может оказаться что-то посущественней божественных откровений? — спрашивает Харон. — Смотри-ка.

Он достает планшет и запускает видео: двое мужчин что-то горячо обсуждают за столиком кафе.

— Узнаешь их?