Дилер реальности

Еще одно замызганное такси доставило меня к высоким воротам дома, в котором по-прежнему обитал Марк. Дом удивил меня — он будто постарел и осунулся. Ворота были настежь открыты и, судя по растущей под створками траве, не закрывались уже с полгода. Я прошла в них, переступив через несколько пустых пакетов. Кажется, Марку пришлось уволить уборщика. Высокие пальмы, обрамлявшие бассейн, разрослись, гирлянды сухих листьев свисали со стволов и образовывали кучи под ними. Кажется, садовник тоже сбежал. Фасад дома посерел и покрылся пятнами от дождей, большие окна были немытыми, шезлонги вокруг бассейна выцвели, а сам бассейн меня вообще потряс. Вода в нем была спущена, но на дне образовалась огромная зловонная лужа, в которой бог знает что могло водиться. Мне стоило большого труда вспомнить плещущихся в этом бассейне красивых девушек, и почему-то стало очень грустно.

Марк встретил меня на пороге. В отличие от дома, он не сильно изменился, лишь потерял присущий ему ранее нагловатый лоск. Он был одет в выцветший халат, домашние брюки и шлепанцы. Распахнул мне свои объятия, как в старые времена.

— Катрин! Извини, я тут один, так что пошли на кухню, сварим кофе вместе.

Несмотря на его слова, я заметила в соседней комнате две косматые головы, торчащие над диваном, над которыми вился дымок. Видимо, приблудных растаманов Марк за людей не считал.

— Что случилось, Марк? — напрямик спросила я, пока он возился с кофемашиной.

— Пока ничего, но может случиться.

— Ты больше не работаешь в корпорации? — я обвела взглядом обстановку.

Внутри все было не так плохо, но лоск также был утерян.

— А, ты про это. Представляешь, я не знаю. Паоло постепенно перестал давать мне поручения в офисе, потом и организацию вечеринок передали кому-то другому. Дом мне почему-то оставили, но выделять деньги на его содержание прекратили. От департамента Чопры не могу ничего добиться, зарплату получаю, вот и все.

— Я спрошу у отца.

— Не нужно. Уж если попал в немилость, лучше не напоминать о себе. Меня все устраивает, более или менее. Конечно, скучаю по былым временам… Но не все в корпорации воспринимают перемены так, как я.

Марк подал мне чашку кофе, внимательно следя за моим выражением лица.

— Не всех все устраивает?

— То, что я тебе скажу, может иметь долгосрочные последствия. Это должно остаться между нами.

— Обожаю кофе со свежими сплетнями.

— Нет-нет, что ты. Но… Акционеры недовольны.

Я поставила чашку.

— Все?

— Почти все. Я решил поговорить с тобой, потому что только ты можешь помочь избежать больших осложнений.

— Ты сам решил?

— Сам или не сам — не важно. Главное, что я не боюсь тебе это рассказать. Мне просто нечего терять.

— В отличие от Рамбана? Это исходит от него?

— Об этом я не могу тебе ничего сказать, прости.

— Тогда нам не о чем разговаривать. Я не участвую в корпоративных интригах и не желаю слушать непонятно какие слухи. — Я приготовилась встать.

— Саула нужно остановить! — выпалил Марк.

Я задержалась. Заметив мои колебания, Марк торопливо продолжил:

— Да, все настолько серьезно. Я знаю, ты старалась держаться в стороне от дел корпорации. Поэтому можешь не знать, что она — на грани распада. Причины очень серьезные. И последствия будут не менее серьезными. Я говорю про реальные угрозы, Катрин, а не просто вопросы контроля над акциями. Ты готова про это услышать без раскрытия моих источников?

— Продолжай.

— Моя задача — донести до тебя понимание ситуации. А подробности тебе предстоит выяснить самой. Большинство акционеров настроены решительно, но причины у всех разные. А еще — разные интересы, ведь ты же знаешь, как они друг к другу относятся. Все идет к большому раздору, к неконтролируемой реакции. Которая может закончиться плачевно для всех. И я говорю не только о бизнесе.

— Марк, хватит общих фраз. Чем недовольны акционеры?

— Трансферизмом.

— Что это? — я смутно припомнила, что где-то уже встречала это слово, пока рылась в компьютере у Золтана.

— Новый проект «Транс-Реалити». Очень важный, глобальный. Можно сказать, в нем реализуется миссия корпорации.

Вот тут я по-настоящему насторожилась. Корпоративная грызня случалась в компании и раньше. Собственно, нынешний состав акционеров стал следствием естественного отбора и выживания за более чем две декады ее существования. Но обычно причиной раздоров выступали вопросы контроля над правлением, распределением финансов, сфер влияния. Чтобы акционеры выступали против самой миссии компании — такого я не припомню. А еще мои опасения по поводу деятельностью компании вдруг получили мощное подтверждение.

— Что же я могу сделать?

— Акционеры разрознены. Кроме того, каждый боится высунуться первым. Даже Чопра, а этот мужлан никогда ничего не боялся. Все понимают, что Саул жестоко расправится с любым, кто угрожает делу всей его жизни.

— А я — вне опасности. В этом дело?

— Что ты, нет. Дело не в этом. Просто ты можешь найти какой-то компромисс, не знаю… Стать третьей стороной, которая обладает доступом ко всем.

— Прекрасно звучит, только что-то я в это не верю. Ты-то сам на чьей стороне, Марк? — я пристально на него посмотрела.