Dilla Time

У Джеймса была старая версия MPC с меньшим объемом памяти; Чав сказал ему, что достанет ему апгрейд. "Не надо", - сказал ему Джеймс. "Мне нравится, когда все ограничено". Ограничения, как понял Чав, помогали ему быть изобретательным. У Джеймса было много таких архаичных привычек: он хранил рядом с собой пластинки с любимыми звуками барабанов, помеченные малярным скотчем, как часовые стрелки, чтобы можно было легко найти точки привязки каждого звука; Джеймс каждый раз брал образцы звуков заново. На компьютере Чав видел, как Джеймс делает эзотерические вещи, которые он никогда раньше не видел: запускает низкочастотные волны, чтобы добавить дна в звуки ударных; делит звуковой сигнал хай-хэта на две части и задерживает одну из них на одиннадцать миллисекунд, чтобы создать "пламя" между ними; использует шумовые "гейты" для изменения времени начала и окончания звуков ударных, чтобы лучше сформировать "карман" его грувов.

Двое мужчин подружились. Каждое утро, прежде чем спуститься вниз, они вместе выкуривали по сигарете из кухонного ящика, в котором лежали идеально организованные и нарезанные сигареты, и слушали музыку на стереосистеме в гостиной Джеймса. Чаву стало настолько комфортно, что однажды Джеймс спустился вниз и обнаружил там Чава без предупреждения.

"Мааааан", - сказал Джеймс. "Никогда не забегай так в мужской дом".

В течение нескольких месяцев Чав продолжал настраивать студию, добавлять оборудование и программное обеспечение. Он помогал Джеймсу, когда тот начал проводить сессии с вокалистами. Но в барабанной комнате так и не появилось ударной установки; Джеймс заполнил ее пластинками. И хотя студия делала все, что хотел Джеймс, каждый день Джеймс нанимал белый лимузин, чтобы отвезти его в Studio A, расположенную в тридцати милях от него в Дирборне, где он продолжал платить за студийное время. Это была не единственная часть процесса Джеймса, которая удивила бы его корпоративных спонсоров из MCA.

 

Джей Ди, продюсер, ассоциировался с политически сознательным, высокодуховным, богемным хип-хопом. Джеймс, как личность, был совсем другим, он был больше связан с материальными одержимостями мейнстримового, коммерческого рэпа - битьем, машинами, женщинами с большой грудью. Для своего сольного альбома, получившего предварительное название Pay Jay, Джеймс хотел познакомить мир с тем, кем он был на самом деле.

Чтобы сфокусироваться на своей персоне, ему нужно было приложить усилия с особой самоотдачей. На этом альбоме он будет MC, а создание ритмов он оставит другим - будь то признанные продюсеры, которых он боготворил, как Пит Рок, или коллеги, как Hi-Tek, или ученики, как Каррим Риггинс, который дал Джеймсу первый рабочий пример этой концепции на Welcome 2 Detroit.

Такт за тактом продюсеры приходили работать с Джеймсом. "Supa Dave" West, который был для De La Soul таким же продюсером, каким Джеймс был для A Tribe Called Quest, приехал из Нью-Йорка и остался на несколько дней. Hi-Tek приехал из Цинциннати, чтобы доставить диск с битами, и так нервничал перед сессией с Джеймсом, что случайно проехал несколько часов в неправильном направлении, в Кливленд, прежде чем изменил курс. Джеймс выбрал другой ритм Риггинса и - впервые - даже пригласил House Shoes на прослушивание нескольких треков. Пока Джеймс слушал на своей стереосистеме, кивая в такт одним ритмам и смеясь над другими, эмоции Башмачкина колебались от надежды до смущения. Когда заиграл последний трек, Башмаков был подавлен. Джеймс посмотрел на него и сказал: "Вот эта". Джеймс сделал ее вступлением к своему альбому.

House Shoes сыграли ключевую роль в привлечении к проекту Джеймса еще одного продюсера. Отис "Мэдлиб" Джексон прилетел из Калифорнии в сопровождении своего фактического менеджера Криса "Peanut Butter Wolf" Манака, который подписал Мэдлиба на свой лейбл Stones Throw Records. Башмаков и Вульф были дружны уже много лет - в 1990-х годах они совместно выпустили на виниле EP с редкими ремиксами на Jay Dee, и они познакомили Джеймса и Мадлиба с творчеством друг друга. Мэдлиб был еще малоизвестным артистом, строящим сольную карьеру на андеграундном инди-лейбле, поэтому просьба Джеймса спродюсировать пару треков для его дебюта на крупном лейбле вызвала волнения в небольшом лагере Stones Throw, которые работали и жили вместе в одном доме в Лос-Анджелесе.

Джеймс и Мэдлиб были немногословными людьми, и темп работы был медленным, сосредоточенным на употреблении десятков косяков с самой слабой травой, которую калифорнийские гости когда-либо курили. Но это было начало творческих отношений, которые будут становиться все более и более мощными для них обоих.