Дилвиш Проклятый

— Он пришел к нам живым, — твердо заявила она. — Его следует сохранить, чтобы твой господин сам вынес ему приговор.

Барэн остановился, восстанавливая в памяти некий давний ход мыслей. Потом он опять засмеялся.

— Почему бы не скормить его демону прямо сейчас? — спросил он. — Зачем заставлять беднягу тащиться в тюремную камеру?

— Что ты имеешь ввиду? — спросила она.

— Тебе, конечно же известно, где они берут те лакомства, которыми так наслаждаются?

Она поднесла руку к губам.

— Никогда об этом не думала. Узники?

— Именно так.

— Это недопустимо. Ведь мы обязаны быть для них только тюремщиками.

Барэн пожал плечами.

— Большой замок в жестоком мире…

— Это твои демоны, — сказала она. — Поговори с ними об этом.

Он снова собрался было рассмеяться, но заметил выражение ее глаз и на мгновение почувствовал прикосновение той Силы, которая была не понятна ему. Он опять подумал о ней и о Джеллераке, и у него, как и прежде, закружилась голова.

— Так я и сделаю, — сказал он и поглядел вниз на лежащего человека, изучая его.

— Знаешь, почему я здесь? — спросил он. — Я прогуливался по галерее. Ты оставила окно, не закрыв изображение водоема. Меня заинтересовало, что ты спасла мужчину и бросила женщину. Он действительно симпатичный парень, не правда ли?

Впервые за бесчисленные столетия Семирама покраснела от смущения. Заметив это, Барэн ухмыльнулся.

— Негоже терять таких, — добавил он.

Затем он повернулся к демону.

— Возвращайся к водоему, — приказал он на Мабрагоринге. — Принеси ко мне женщину. Мне самому не помешает немного расслабиться.

Демон ударил себя в грудь и поклонился так, что его голова коснулась пола.

— Господин, она защищена чарами от таких, как я, — сказал он. — Я не могу приблизиться к ней.

Барэн нахмурился. Профиль Арлаты впервые ожил в его памяти.

— Очень хорошо. Я сам ее заберу, — сказал он.

Он пересек комнату и широко распахнул дверь. Семь крутых ступенек вели вниз к тропинке. Быстро спустившись, он сразу же пошел к краю откоса, откуда раньше спускался демон.

Солнце клонилось к западу. Оно уже скрылось за Замком и впереди него на крутую и каменистую дорожку ложились длинные тени, образуя край сумеречного покрова. Сделав еще несколько шагов, Барэн подошел к тому месту, где откос резко обрывался.

Оказавшись с подветренной стороны большого камня и прислонившись к нему спиной, Барэн поглядел вниз. Он смотрел туда не отрываясь, словно зачарованный. Он пробормотал заклинание, но оно не помогло. Казалось, что все расплывается перед глазами.

— Не такая уж хорошая мысль, — прошептал он, тяжело дыша. — …Нет. Черт с ней. Не стоит.

Но все-таки он стоял, словно у него не было сил, чтобы оторваться от камня. Еще несколько мгновений назад скалы не выглядели такими острыми, а теперь они словно тянулись к нему.

«Чего же я жду? Вернусь и скажу, что не стоит возиться…»

Правая нога дернулась. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Похоть и гнев исчезли. Он снова подумал о той беспомощной девушке внизу. Ее лицо беспокоило его. И дело было не только в красоте…

Крохотная искорка благородства, которого, он мог бы поклясться, никогда в нем не было, или которое, по меньшей мере, давным-давно исчезло, вспыхнула в его груди. Он открыл глаза и, содрогнувшись, поглядел вниз.

— Ладно, черт побери! Пойду и заберу ее.

Он оттолкнулся от камня и пошел.

«Все не так уж плохо. Однако…»

Когда он спустился примерно на сорок футов, тропка под его ногами свернула в сторону, и он, остановившись, перегнулся через камень слева от себя, потому что с этой точки открывался ясный вид на водоем внизу.

Ему пришлось несколько секунд вглядываться в ту сторону, прежде чем он осознал увиденное.

Девушка исчезла. И конь тоже.

Он начал смеяться. Потом резко оборвал свой смех.

«Так… так, так…»

Он повернулся и стал взбираться назад по склону.

«…черт с ней»

* * *

Снова появившись в гостиной, Барэн обнаружил, что почти ничего здесь не изменилось. Мужчина все еще лежал без сознания, хотя был уже не таким бледным, как раньше.

Семирама повернула к нему голову и улыбнулась.

— Так быстро, Барэн?

Он кивнул.

— Я опоздал. Она исчезла. И лошадь тоже, коли на то пошло.

— Утешься с какой-нибудь рабыней.

Он приблизился к ней.

— Этот малый сейчас отправится в подвал, — сказал он. — Ты права. Мы должны оставить его в живых и подождать приговора господина.

— Но я хочу быть уверена, что он до этого доживет, — сказала она.

В эту секунду Дилвиш тихонько застонал.

— Ну вот, — сказал Барэн с улыбкой. — Он жив. Пусть пара этих болванов поднимет его на ноги и тащит за мной.

Семирама встала и подошла к нему ближе, чем обычно.

— В самом деле, Барэн, будет лучше, если мы еще немного подождем.

Он поднял свою правую руку к ее груди, потом неожиданно щелкнул пальцами.

— Лучше для кого? — спросил он. — Нет, моя дорогая. Он — узник, как и все прочие. Мы должны исполнить свой долг, посадив его под надежный замок. Это ты меня просветила.

Он повернулся к двум рабам, уже положившим руки Дилвиша на свои плечи и поднявшим его. Голова Дилвиша свисала на грудь, ноги волочились по полу.

— Сюда, — крикнул он, направляясь к двери. — Я сам окажу ему эту честь.