Димитров

— Рассчитались по всем статьям… Убрался ко всем чертям губернатор. Когда мы его порастрясли, оказалось, что под благочестивой маской фашистская рожа пряталась…

Старик послал мальчонку за стадом последить, откашлялся и сказал:

— По-моему, товарищу Димитрову надо почаще посылать своих людей к нам, в низы. Пусть приезжают, поглядят, как мы живем, как работаем. Да и нас послушают. Будут приезжать к нам чаще — и у нас будет меньше ошибок и у них тоже. А не будем ошибаться — лучше будем управлять. Так я думаю. И мы и они лучше будем управлять.

— Все это верно, дедушка, — ответил ему Димитров, — но и вы должны чаще обращаться к Димитрову, писать ему о непорядках. И не только ему, но в Центральный Комитет партии. Да. Без борьбы ничего не завоюешь, ничего не достигнешь…

Димитров пожал руку старику и направился с товарищами к автомобилю. Старик проводил их до машины. Ему все хотелось спросить, кто они, но сделать это почему-то не посмел. Машина тронулась. Подбежал запыхавшийся мальчонка с собакой, встал рядом с дедом и замахал рукой удалявшейся машине. Димитров, высунувшись в окно, отвечал им тем же. Позади старика и мальчонки возвышалась пирамидка с красной звездой. Она блестела над полем, утонувшим в весенней зелени…

В этот день Димитров не раз останавливал машину на шоссе. Шел на поля, где работали крестьяне, расспрашивал о жизни, о нуждах. Крестьяне рассказывали ему обо всем. Когда же узнавали его, не хотели отпускать..

В городах, которые встречались на пути, он заходил на фабрики, беседовал с рабочими.

И всюду, где он проезжал, оставался светлый след радости, крепла воля к действию, к работе…

Эта продолжительная поездка наполнила Димитрова живыми впечатлениями о жизни народа, о трудностях, с которыми встречается молодая республика.

Позже, по возвращении в Софию, он долго получал письма, в которых люди обещали работать еще лучше, еще неутомимее. Пришло письмо и от старого пастуха. Он писал о большом своем удивлении, когда узнал, что разговаривал с Димитровым: «Все село радовалось этому вместе со мной и внучком».

Читая письма, которые шли и шли к нему со всей страны, Димитров не раз думал:

«Действительно, трудно управлять, но с таким народом можно совершать чудеса…»

Иногда Димитров отправлялся погулять по улицам столицы, заходил в соседний киоск купить сигареты, расспрашивал торговца, как идет торговля, охотно разговаривал с людьми, обращавшимися к нему. Среди народа он чувствовал себя прекрасно. Поэтому после долгой утомительной работы в Совете Министров он так любил выйти погулять там, где много людей, стараясь в то же время оставаться незамеченным[43].

Как-то летним вечером, после длительного заседания, он отправился в парк Свободы. Было прохладно и свежо. Он шел по широкой аллее со своим другом. Аллея привела его к озеру, освещенному разноцветными огнями. Из ресторана, что находится на островке, слышалась музыка. Все дышало радостью и весельем в этот летний вечер: и звездное небо, и прохладный ветерок, и тихие волны, что плескались о берега, и эти огни, и эта музыка.

— Зайдем ненадолго, — сказал Димитров своему спутнику, указывая на каменный, мостик. Ресторан-сад был полон людьми. С трудом отыскали они свободный столик. Подошел официант, по привычке вынул книжечку, готовый записать заказ, и и вдруг, пораженный, воскликнул:

— Извините, вы товарищ Димитров?

— Да, пожалуйста, две кружки пива!

Возглас официанта услышали. За соседними столиками начали шептаться. Вскоре все узнали, что в ресторане Димитров. К его столику обратились взоры, а кое-кто посмелее решил подойти и поздороваться. Неизвестно откуда появилась девушка с большим букетом роз.

— Примите эти розы, товарищ Димитров!

Димитров улыбнулся, взял букет, полюбовался им, а потом вынул одну розу и подарил ее девушке. Раздались аплодисменты. Он стал раздавать розы окружившим его людям. Когда осталась последняя роза, сказал:

— А эту позвольте отнести моей жене.

В этот вечер он был особенно счастлив.

Со всей страны ехали к Димитрову посланцы трудящихся, чтобы рассказать ему о своей жизни, о трудностях, которые встречаются на их пути, выслушать его советы. И всех он принимал, со всеми внимательно беседовал. Рабочим он говорил:

— Подлинный ударный труд, настоящее соревнование заключаются в том, чтобы давать продукции все больше и качеством все лучше.

Крестьянам говорил:

— Наше село должно стать культурным и цветущим, потому что от этого в большой степени зависит преуспевание и расцвет Болгарии.

Людей науки, искусства он предостерегал от буржуазной идеологии, от формализма и декадентщины.

Женщинам он говорил:

— Без активного и сознательного участия женщин в управлении страной, в общественно-политической, хозяйственной и культурной жизни не может быть настоящей демократии, не может быть действие тельного прогресса, не может быть народного благополучия.

Трогательны были его встречи с детьми. С ними он разговаривал во всякое свободное время, каким бы ни был он в ту минуту утомленным.