Динь. История одной волчицы (СИ)

— Убирайся прочь, чудовище! — спокойно повторил тот же волк, и по его приказу воины сделали еще шаг вперед. Нанук отступил, но глаза его, свирепые, налитые яростью смотрели прямо на Динь, и волчица почувствовала, как холодеет под этим взглядом.

— Прррочь! — яростно взвыли десятки голосов, и медведь, рыкнув напоследок, нехотя развернулся.

— Ты Динь? Мы ждали тебя, Хельвинга отправляла своего Стерна сказать, что ты сегодня будешь у нас, — сказал тот волк, который командовал воинами. Динь только кивнула. Лапы ее дрожали. — Здравствуй, Туам. Я рад видеть тебя снова. Вас всех.

В этот момент на плечо Туаму опустилась Фидем. Она тяжело дышала и кончики ее крыльев, покрытые инеем, слабо подрагивали.

— Они ранены? — услышала Динь встревоженный голос, и вперед выступила Тасмань. Она выглядела взволнованной. Но, как только целительница увидела, что с путниками все в порядке, морда ее сразу же приняла обычный, презрительно-равнодушный вид.

— А, здравствуй, — равнодушно сказала она. — Ты за травами? Много дать не смогу, у меня самой запасы на исходе. И скажи Хельвинге, что у меня заканчиваются шишки полярной ели, так что пусть пришлет мне.

— Думаю, — с неприкрытой неприязнью в голосе сказал предводитель воинов, — тебе тут делать нечего, коли уж никто не умирает. Идемте, согреетесь в моем логове. Уж твоему Стерну, Туам, тепло точно не помешает. Кроме того, нанук не уйдет отсюда, почуяв добычу. По крайней мере, не сразу. Если его не прогнать…

И он многозначительно посмотрел на Тасмань. Та фыркнула и ушла.

— Меня зовут Фроз. Это мой Стерн — Эрбус. Будьте как дома.

— Сейчас Тасмань будет прогонять нанука, — прошептала Динь Туаму, пока они шли до логова Фроза. — Она возьмет корень весеннего звона и нанук уйдет. Они не выносят этого запаха.

— Она пойдет к нануку одна?.. — глаза Туама расширились от удивления.

— Нет, — Фроз ответил ему за Динь. — С ней пойдет несколько наших воинов. Так можно будет быстрее прогнать нанука. Вообще, если уж он тут появился, надо будет собрать отряд и убить его. Иначе дорога к нам будет опасной.

— Я заметила, — осторожно сказала Динь, — вы не очень любите Тасмань.

Хвост Фроза нервно дернулся, но сам он не подал виду, что слова Динь хоть как-то задели его.

— Ей ведь пришлось пожертвовать многим, спасая стаю.

— Никто этого не отрицает, — фыркнул Фроз. — Но, как ты, наверное, уже успела заметить, она и сама не слишком дружелюбна. Впрочем, свои обязанности она выполняет хорошо и получает за это свою долю мяса. Больше ни ей от нас ничего не нужно, ни нам от нее.

— Мне кажется, — робко возразила Динь, — вы не совсем правы…

Фроз посмотрел на нее с раздражением. Только то, что эта маленькая дотошная волчица была целительницей, сдерживало его от грубости.

— Пойду, узнаю, прогнали ли нанука, — холодно бросил он и широким шагом вышел из пещеры.

— О чем это вы говорили? — недоуменно спросил Туам. Динь пожала плечами.

— Да так, ни о чем…

Туам нахмурился:

— У тебя есть от меня секреты?

— Нет! Конечно же, нет! — сказала Динь. И добавила, уже тише. — Это не мой секрет.

Туам кивнул головой, в знак того, что больше не будет продолжать расспросы. Прошло немало времени в тишине, прежде чем в логово вошел незнакомый Динь молодой волк.

— Фроз просил передать, что нанука прогнали и вы можете продолжить свой путь, — старательно скрывая неловкость, пробормотал он. И быстро вышел, под внимательным взглядом Фидем.

— Судя по этому волку, — сказала Стерн, — Фроз передал это послание в куда более грубых словах. Чем-то ты зацепила его, Динь.

— Думаешь, стоит извиниться? — спросила волчица.

— Нет, — Стерн покачала головой. — Думаю, стоит идти домой.

— Откуда берутся нануки? — спросил Туам у Фидем на обратном пути. Динь напряглась, словно одно это слово могло привлечь к ним внимание призрачного медведя.

— О… Это долгая история, — протянула Фидем. — Нанук — белый медведь, потерявший покой. Медведь, некогда вкусивший человеческой крови и с тех пор впавший в безумие. Он не может спать зимой, как другие белые медведи, и дикая жажда, совсем не похожая на ту, что испытываете вы, когда хотите пить, гонит его вперед, за новыми и новыми жертвами. Только трепещущее сердце, вырванное из груди добычи, заставляет эту жажду ненадолго утихнуть. Но летом вы никогда не отличите нанука от простого белого медведя, ибо летом он обретает плоть. И лишь зимой становится призраком, почти неуязвимым для клыков и когтей.

— Но ведь призрак — это что-то бесплотное, — продолжал допытываться Туам. — Почему же мы все-таки можем убить его?..

— Потому что у вас есть броня, — просто ответила Фидем. — Ваша броня делает нанука уязвимым. Кроме того, вы — Короли Севера, и любой враг здесь вам по плечу по праву рождения и по воле Великих. Они создали вас для борьбы, а нас — чтобы мы помогали вам сражаться.

Динь молчала. Она думала о Карване. Тот сказал ей про броню совершенно другое. И кто же был прав из них? А может быть, они оба?..

— Сражаться можно по-разному, — сказала Фидем Динь, и волчица вспомнила, что когда-то Хельвинга говорила ей точно так же.

— Да, я знаю, — сказала она.