Дин Рид: трагедия красного ковбоя

Погруженный в повседневные дела, Дин не забывал и о политике. Правда, на первых порах своего проживания в Италии он не принимал в ней участие, а наблюдал за ходом политической жизни, изучая газетные статьи. Читал он в основном родные американские газеты или испанские. Из событий, которые происходили у него на родине летом 1967 года, Дин особое внимание уделял ситуации с президентом Джонсоном. По всему выходило, что популярность Джонсона катастрофически падает, и вероятность того, что через год его вновь изберут президентом, была равна нулю. И хотя Дин не верил, что предстоящие выборы смогут что-то кардинально изменить в политической ситуации в его стране, но его радовало хотя бы одно – что многие американцы, которые совсем недавно голосовали за Джонсона, теперь окончательно в нем разочаровались.

Судя по поведению самого президента, он и сам это прекрасно понимал. Если раньше Джонсон вел весьма активную деятельность и чуть ли не каждую неделю совершал какой-нибудь показательный вояж типа проводов американских солдат во Вьетнам или делал какое-то громкое заявление, то теперь он предпочитал нигде не светиться. Как писал в журнале «Лайф» журналист Хью Сайди, автор постоянной колонки, посвященной президенту США: «Джонсон правит государством спазматическими порывами – он осуществляет колоссальную оргию деятельности либо в ответ на брошенный ему вызов, либо в поддержку выдвинутой им самим идеи. За этой оргией следуют недели и месяцы затишья – периодов грустных размышлений и переоценок…»

Из событий итальянской жизни Дин внимательно следил за скандалом, который стал достоянием общественности в начале 67-го и не утихал несколько месяцев. Речь в нем шла о событиях трехлетней давности, когда летом 1964 года начальник военной разведки Италии СИФАР генерал Де Лоренцо собирался совершить в Италии государственный переворот и привести к власти профашистские силы. Причем помогало генералу в его планах ЦРУ, которое было напугано «полевением» итальянского правительства (в него впервые вошли представители социалистической партии). Однако переворот не состоялся: социалисты сами пошли на широкие уступки демохристианам. Почти три года история про переворот была тайной за семью печатями, пока два журналиста еженедельника «Эспрессо» Скальфари и Януцци не сделали его достоянием гласности. Причем никто в Италии даже не подозревал, что сведения об этом перевороте попали в руки журналистов… от советского КГБ, который преследовал конкретную цель: высветить неблаговидную роль ЦРУ в этом процессе. Своей цели чекисты добились: итальянская общественность долго возмущалась тем, что некоторые их политики имеют тесные связи с американской разведкой.

Не обделял Дин своим вниманием и события, которые происходили в Советском Союзе. Причем эти события были не менее интересны, чем итальянские, и речь в них тоже шла о перевороте. Так, еще в мае Дин узнал, что к руководству КГБ пришел тот самый человек, с которым у него случилась мимолетная встреча в Кисловодске, – Юрий Андропов. Западные журналисты отмечали в своих комментариях, что это назначение сигнализирует о начале чистки в верхних эшелонах власти от так называемых «комсомольцев» – «молодых волков», которые начали свое восхождение к власти еще во время правления Хрущева и теперь могли представлять серьезную угрозу для Брежнева. Имя лидера этих «комсомольцев» Дин уже знал после своей недавней поездки по Советскому Союзу и разговора с Юрием Купцовым – Александр Шелепин. Правда, в отличие от Купцова западные журналисты в своих комментариях были уверены, что Шелепин на самом деле создал теневое правительство и собирался в скором времени привести его к власти. Его даже сравнивали с генералом Де Лоренцо. Но Брежнев оказался хитрее Шелепина. Пока тот находился в больнице с аппендицитом, генсек заменил его близкого приятеля Семичастного на посту председателя КГБ, а самого Шелепина, как только он в июне вернулся из клиники, хоть и оставил в Политбюро, но отправил руководить профсоюзами. Узнав об этих перемещениях, Дин с грустью подумал: «Бедный Юрий, он так надеялся на приход Шелепина к власти. А теперь и его самого может ждать незавидная участь».

Между тем минул почти месяц со дня отъезда Патрисии на родину, и Дин уже начал скучать по жене. Женщина, с которой он крутил в те дни роман, была хороша в постели, однако на роль верной подруги явно не тянула. И Дин стал названивать в Америку Патрисии с тем, чтобы она поскорее возвращалась. Но она поначалу отнекивалась, ссылаясь на то, что еще недостаточно отдохнула, а потом и вовсе пропала: каждый раз, когда Дин звонил ей, к трубке подходила либо ее мать, либо вообще никто не подходил. И Дин заподозрил неладное. В итоге очень скоро его подозрения подтвердились. Когда в один из дней Дин в очередной раз позвонил Патрисии, трубку взяла именно она. И огорошила Дина сообщением, что познакомилась с мужчиной.

– Он очень хороший человек и зовет меня замуж, – заявила Патрисия.