Дина

В мои планы не входит раскрывать личность потенциального работодателя. Во-первых, перспектива трудоустройства пока слишком туманна, во-вторых, всегда остается вероятность, что этот Виктор — обычный стареющий ловелас, решивший заманить в свои сети понравившуюся нимфетку.

— В этом я не сомневался. — Подавшись вперед, Камиль наливает воду в мой стакан. — Если будет нужна помощь — ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо, — сдержанно улыбаюсь я в ответ. — Но в этот раз я как-нибудь сама.

На этом от беседы приходится отвлечься, потому что официант принес наш заказ. Сглатывая набегающую слюну, я вспоминаю, что в последний раз ела вчера в обед.

— Выглядит хорошо, — признаю я, пожирая глазами содержимое тарелки.

— Тогда срочно начинай есть, — улыбается Камиль. — У тебя глаза голодные.

Угрожающе помахав ему вилкой, я накидываюсь на еду. То ли я действительно слишком голодна, то ли повар L'absolu знает толк в готовке, но этот завтрак на вкус ощущается поистине волшебным. Настолько, что к моменту, как тарелка оказывается вычищена мной до блеска, я начинаю любить всех вокруг, включая высокомерную администраторшу. И даже Камиля.

— Заказать тебе десерт?

— Хочешь закрепить результат? — щурюсь я, отчетливо идентифицируя кокетливые нотки в своем голосе. Они не остаются незамеченными и для Камиля, судя по появившемуся блеску в глазах.

— Конечно, хочу.

— Тогда я буду самый дорогой.

Усмехнувшись, он подзывает к нам официанта, но еще до того, как тот успевает подойти, раздается трель телефонного звонка. У меня нет привычки подглядывать, но глаза как-то сами собой смотрят на экран, отмечая знакомое имя. Ильдар.

— Перезвоню, — коротко говорит Камиль в трубку, перед тем как отключиться.

А со мной в очередной раз творится что-то странное. Настроение стремительно падает вниз, легкость без следа улетучивается, и мысль о десерте вызывает почти отвращение.

30

— Может быть скажешь, что случилось? — во второй раз повторяет Камиль, остановив машину возле моего подъезда. — Десерт возымел обратный эффект?

— Десерт был отличный, — сквозь зубы цежу я, избавляясь от ремня безопасности. — Я видимо просто устала.

Камиль молчит, предпочитая сверлить меня глазами, что становится сигналом к тому, чтобы поскорее покинуть салон. А то не приведи бог пробурит таки дыру в моей черепной коробке и ужаснется хаосу, творящемуся внутри.

— Хорошего дня, — успеваю бросить я перед тем, как захлопнуть дверь и экстренно припустить к крыльцу. — Спасибо за завтрак.

Очутившись в сырой подъездной прохладе, я наконец могу свободно вздохнуть. Я снова провалилась в эмоциональную яму: сердце бешено барабанит, лицо горит. Разве можно узнать в этой неврастеничке бойкую оптимистичную Дину, которая привыкла не зацикливаться на проблемной ситуации, а с ходу ее решать? Если Камиль прямо сейчас судорожно удаляет из списка контактов мой номер, я смогу его понять.

Поднявшись в квартиру, я с порога обессилено наваливаюсь на стену и ловлю свое отражение в зеркале. На щеках блестят мокрые разводы. Я даже не поняла, когда успела заплакать.

Это никуда не годится, Дина, — в сотый раз говорю я себе, с прискорбием осознавая, что эти слова так и останутся пустым звуком. Оказывается, далеко не все душевные страдания можно прекратить велением разума.

И что, собственно, такого случилось, отчего я решила испортить себе оставшийся день и даже не смогла доесть десерт? Ну позвонил Камилю Ильдар. Что с того? Они братья, и вряд ли когда-то прекратят общение.

Медленно опустившись на пол, я таращусь перед собой и впервые думаю, что приехать в этот город было плохой идеей. Я всегда считала себя бесстрашной, но столица оказалась мне не по зубам.

Дверной звонок, раздавшийся у меня над головой, повергает меня в шок. Камиль? Больше будто бы некому. Он, что, совсем рехнулся на старости лет и вместо того, чтобы дать по газам и гнать в противоположном направлении, зачем-то решил подняться? Не помню, чтобы своровала его телефон.

Быстро промокнув глаза рукавом толстовки, я поднимаюсь с пола и отпираю замок. Точно сошел с ума. Стоит на пороге собственной персоной.

— Самое время тебе вспомнить, что я уже не молод, и пожалеть мои дряхлеющие колени, — без улыбки произносит он. — Я начинаю немного уставать играть в догонялки.

— Так тебя вроде никто и не заставляет, — парирую я, за секунду концентрируя в голосе всю свою холодность.

Камиль раздраженно вздыхает.

— Дина. Давай, наконец, нормально поговорим. Мы завтракали, разговаривали, потом ты резко изъявила желание вернуться домой. Я хочу понять, что случилось.

— Настроение испортилось. Бывают у девушек такие дни раз в месяц, знаешь ли.

— Хватит нести херню, — грубо перебивает он. — Нормально объясни.

Его тон неожиданно приводит меня в ярость. Монополию на плохое настроение я пока ни с кем делить не готова, а потому громко рявкаю в ответ:

— Не нужно так со мной разговаривать!

— Да что с тобой такое? Я тебя не узнаю. Из взрослой и рассудительной превратилась в оголтелую малолетку.

Эти слова больно по мне бьют. Сейчас по мне больно ударяет все.