Динамика бессознательного

[845] Пускай я был лично знаком с этими людьми и хорошо знаю, что все изложенное – чистая правда, никто, я уверен, из тех, кому привычно считать все подобное простыми «совпадениями», не переменит свое мнение. Эти две истории я пересказал исключительно ради того, чтобы продемонстрировать, каким образом «значимые совпадения» обыкновенно проявляются в повседневной жизни. В первом случае совпадение можно приписать, пожалуй, приблизительному тождеству двух главных объектов (скарабея и бронзовки), а вот во втором случае кажется, что между смертью и стаей птиц не может быть никакой связи. Однако если вспомнить, что в вавилонском Гадесе души облачались в «одеяния из перьев»[588], а в Древнем Египте ба, или одна из душ, воображалась птицей[589], то вряд ли будет преувеличением допустить в данном случае воздействие некоего архетипического символизма. Происходи все в сновидении, толкование этого сна опиралось бы на сравнительный психологический материал. Да и в первом случае, возможно, тоже присутствует архетипическая основа. Пациентка с большим трудом поддавалась лечению, и к той поре, когда ей приснился этот сон, мы почти ничего не добились. Тут следует пояснить, что, на мой взгляд, всему виной был анимус[590] пациентки, приверженный картезианской философии и настолько упорно цеплявшийся за собственные представления о реальности, что усилия трех врачей – я был третьим по счету – уходили, по существу, в ничто. Явно требовалось что-то неожиданное, что-то иррациональное, но это было вне моих сил. Самого сновидения было достаточно для того, чтобы, пускай незначительно, поколебать рационалистическую установку пациентки. Но когда «скарабей» и вправду влетел в окно, естество (natürliches wesen) пациентки сокрушило броню ее анимуса, и процесс трансформации наконец-то сдвинулся с мертвой точки. Любое значимое изменение установки знаменует собой психическое обновление, которое, как правило, сопровождается символами второго рождения, возникающими в сновидениях и фантазиях пациента. Скарабей – это классический пример символа второго рождения. В древнеегипетской книге Ам-Дуат[591] сообщается, что мертвый солнечный бог на десятом привале преображается в бога Хепри, то есть в скарабея, а затем, на двенадцатом привале, восходит на ладью, которая уносит его, уже обновленного, в утреннее небо. Единственная трудность при общении врача с образованным человеком заключается в том, что нельзя исключать возможность криптомнезии (впрочем, моя пациентка точно ничего не знала о всей этой символике). Но факт остается фактом: психолог постоянно сталкивается со случаями, когда появление символических параллелей[592] невозможно объяснить без обращения к гипотезе о коллективном бессознательном.

[846] «Значимые совпадения» – которые следует отличать от бессмысленных случайных группировок событий – проистекают, по-видимому, из архетипических оснований. По крайней мере, все случаи из моей практики, которых было немало, явно это подтверждают. О том, что отсюда следует, уже говорилось выше[593]. Пусть всякий, кто обладает опытом в этой области, схожим с моим собственным, способен распознать этот архетипический характер, довольно затруднительно связать такие события с психическими условиями из экспериментов Райна, ведь в последних нет неоспоримых свидетельств какой-либо группировки архетипов, а эмоциональное состояние отличается от приведенных мною примеров. Тем не менее необходимо помнить о том, что наилучшие результаты достигались в первых сериях экспериментов Райна, после чего наблюдалось резкое их ухудшение. Однако, если удавалось заново пробудить интерес испытуемого к утомительному и скучному эксперименту, результаты вновь улучшались. Значит, эмоциональный фактор также играет важную роль. Впрочем, аффекты в значительной степени обусловливаются инстинктами, формальным выражением которых является архетип.

[847] Между двумя моими примерами и экспериментами Райна можно провести еще одну психологическую аналогию, не столь, правда, очевидную. Общим для всех этих будто бы совершенно разных ситуаций будет то обстоятельство, которое передается «фактором невозможности». Пациентка, увидевшая во сне скарабея, очутилась в «невозможной» ситуации, поскольку ее лечение зашло в тупик и выхода не предвиделось. В подобных ситуациях, если они достаточно серьезны, и приходят, как правило, архетипические сновидения, указующие путь, о котором пациент даже не догадывался. Именно такие ситуации группируют архетипы с наибольшей регулярностью. Поэтому в ряде случаев психотерапевт считает своим долгом прояснять ту рационально неразрешимую проблему, которую обозначает бессознательное пациента. Когда проблема выявлена, в действие вступают глубинные слои бессознательного, примордиальные образы, и начинается трансформация личности.