Династический брак

– Ты свободен, пёс, – недовольно сообщил он узнику. – Следуй за императрицей. Надеюсь, в итоге ты всё же достанешься мне.

Ганор как во сне сделал шаг, опустил голову, с удивлением посмотрел на непривычно ватные ноги. Фигура в цветных тканях выскользнула в коридор и Ганор поспешил за ней, испугавшись, что дверь захлопнется перед самым носом.

В коридоре он обнаружил четверых стражников и двух фрейлин в светлых одеждах, которые ожидали госпожу. Плетясь в хвосте вереницы, бывший заключённый то и дело мотал головой и силился поверить в реальность происходящего.

Во внутреннем дворе темницы их ожидал роскошный паланкин, отделанный причудливыми золотыми узорами господствующего дома, а также несколько холёных лошадей пшеничной масти, которых разводили только для дворцовых нужд. Императрица с фрейлинами погрузились в носилки, дюжие носильщики аккуратно взгромоздили шесты на плечи и устремились прочь из мрачной тюрьмы. Стражники попрыгали на лошадей, и тогда обнаружилось, что осталась ещё одна, предназначенная для прощённого лорда.

После нескольких недель заключения в тесной камере было непривычно снова стоять под открытым небом и ощущать пьянящую свободу. Ради этого сладкого чувства Ганор был готов отвезти кого угодно и куда угодно. Никакие препятствия теперь не помешали бы ему вернуться в родное гнездо, чтобы не покидать его больше никогда. О законности императорской власти теперь пусть думают другие, с него довольно.

Процессия проезжала по шумным городским улицам. Горожане расступались перед стражниками, которые очищали дорогу с помощью длинных копий с острыми металлическими наконечниками. Ганор жадно рассматривал дома и деревья, освещённые слабым осенним солнцем, провожал глазами красивых женщин и мечтал о сытном ужине из нескольких мясных блюд.

Миновав простонародные окраины и торговый край, процессия наконец вступила в красивый благоустроенный район, где проживали государственные чиновники и потомственные аристократы, призванные к императорскому двору. Внутри Ганора росло напряжение – ему предстояло предстать перед ненавистным клятвопреступником, который отстранил неразумного двухлетнего императора и занял его место, ссылаясь на древний и давно позабытый всеми закон, позволяющий главе побочной ветви сесть на трон в случае неспособности главного претендента.

Во дворе императорского дворца всадники спешились. Императрица сделала Ганору знак, и он последовал за ней, стараясь держаться на почтительном расстоянии, как того требовали правила. О неподобающем прикосновении в камере он предпочитал не думать, списывая это на волнение и расстроенные чувства нечастной матери.

Удулэй сидел на троне и ел жареную птицу, которая лоснилась от жира и тёмного соуса. Лицо и руки самозванца тоже лоснились, а на богатой одежде виднелись многочисленные пятна от еды и напитков, от которых ломился стол. На Ганора он даже не посмотрел, лишь скользнул странным взглядом по жене, удаляющейся в женскую половину дворца, и снова сосредоточился на птице.

Бывший узник встал на колени и склонил голову к груди. В золотом тронном зале они остались втроём, потому что даже страже Удулэй приказал удалиться. Лишь глухонемая служительница Ордена Ярых Воительниц осталась за троном, готовая кинуться на лорда в случае опасности.

– Тебе надлежит возглавить важную судьбоносную миссию, – важно провозгласил император, обращаясь к поедаемой птице. – Суть её уже изложила моя дражайшая супруга, свет моих очей и моя извечная радость.

Ганор стоял и ждал, пока император с тщательностью объедал нежное мясо с ножки. Поскольку слова ему не дали, он был вынужден молчать, хотя неприятные вопросы и гневные фразы так и просились наружу.

– Военный советник соберёт для тебя небольшой отряд для охраны повозки с моими любимейшими дочерями, на хрупкие плечи которых я возложил судьбоносную миссию. Ты должен добраться до Колоноко с крайней поспешностью. Послезавтра вечером наступит новолуние – до того момента ты должен доставить моих дочерей к варварским королям, чтобы они тотчас вышли замуж. Запомнил? До восхода полной луны они должны оказаться рядом с презренными северными королями… Если не успеешь… Варвары перейдут границу и превратят нас в пепел. А тебе тогда не сносить головы…

Следующая пауза возникла из-за того, что ненасытный император несколько минут перемежал птичье мясо сладким розовым виноградом и маринованными рыжими грибами из северных лесов. Ганор стоял и стойко терпел унижение, хотя колени начинали болеть нещадно. Мысль о возвращении в родовой замок помогала пережить страдания.