Династия. Белая Кость

— Если всё будет хорошо, через два месяца.

— Всё будет хорошо, даже не сомневайтесь. — Кеола протяжно вздохнула и изрекла будто старушка: — Как быстро летит время.

Как медленно тянутся дни, подумала Янара и посмотрела на безоблачное, по-весеннему синее небо за окном. Ей иногда позволяли подняться с постели, постоять возле открытого окна и подышать свежим воздухом. Вид на город закрывала глухая стена соседней постройки. Внизу находился дворик, огороженный вечнозелёной живой изгородью; он всегда пустовал. За время пребывания в Женской Башне Янаре начало казаться, что, кроме мужа и нескольких женщин, вхожих в её покои, на свете больше никого нет.

— Почитать вам книгу? — Кеола потянулась к прикроватному шкафчику.

Янара отказалась:

— Я под впечатлением от вашего рассказа о Бертоле. У меня не получится внимательно слушать. Отдыхайте после дороги. Почитаете завтра.

Как только фрейлина вышла из опочивальни, её место заняла мать Болха.

Миула принесла на ужин печёную тыкву. От этой еды Янару уже воротило. Печёные яблоки, груши, репа. Всё постное, без соли и сахара. Даже бульон, похоже, варили из умершей от голода курицы. А варёную рыбу Янара на дух не переносила. Но ела, вспоминая слова супруга о силах, необходимых для родов. Однако диета не способствовала замедлению роста плода, что сильно беспокоило мать Болху.

После заката пришёл Рэн. Скинув куртку и сапоги, прилёг рядом с Янарой и уткнулся носом ей в шею:

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо. Как прошёл день?

— Сегодня я издал указ о вырубке леса вокруг деревень и по краю дорог, проходящих через домен. Чтобы лиходеи в кустах не прятались и на людей не нападали внезапно. И объявил о награде за каждого пойманного разбойника.

Янара повернулась на бок и согнула ноги, иначе таз куда-то смещался и тянуло внизу живота. Запустила пальцы Рэну в волосы и принялась перебирать пряди:

— Никак не можешь с ними справиться?

— Не получается, — признался он. — Люди Киарана распускают слухи об обозе или карете с деньгами, устраивают засаду — и всё без толку. На чужой обоз нападают, на наш не клюют. Будто кто-то доносит им о наших планах. Я уже грешу на сынов Стаи. А Киаран гнёт свою линию, мол, его люди не продаются.

— Я ему верю.

— И я хочу верить. — Рэн поцеловал Янару в лоб. — Пойду помоюсь и лягу. Устал что-то.

— Может, пойдёшь к себе? У меня сегодня спина ноет. Буду крутиться. Не хочу тебя будить.

— Я крепко сплю, — улыбнулся Рэн.

— Пожалуйста.

— А что со спиной? Что говорит мать Болха?

— Говорит, ребёнок крупный. И я мало двигаюсь. А много двигаться нельзя — опасный срок, семь месяцев. Надо лежать. — Янара провела пальцами по щеке Рэна. — Хочу уйти отсюда. Здесь я как в тюрьме.

Он рассмеялся:

— Скоро освободишься. Осталось чуть-чуть. — Усевшись на край перины, стал надевать сапоги.

— Леди Лейза сегодня не приходила. Чем-то занята?

— Она с Киараном продумывает очередной план. — Рэн поцеловал Янару. — Утром загляну.

На ходу надевая куртку, спустился во двор. Ёжась от холода, добежал до Престольной Башни. Прошёл в свои покои и не раздеваясь повалился на кровать.

Кто-то потряс его за плечо. Рэн открыл глаза. Казалось, что он едва погрузился в сон, а за окнами уже брезжил рассвет.

— У королевы начались роды, — прозвучал голос Киарана.

Рэн слетел с постели и раскинул руки, пытаясь собраться с мыслями. Вроде бы одет, обут. Из умывальни доносился стук котелков: слуги грели воду.

— Успокойтесь, ваше величество, — проговорил Киаран. — Вас всё равно к ней не пустят. Нам остаётся только ждать. Вторые роды обычно проходят быстрее.

Рэн потёр глаза:

— Когда началось?

— Недавно. Служанка сообщила караульному. Караульный мне. Я сразу к вам.

— А моя мать?

— Думаю, пошла к королеве.

Рэн закружил по комнате, растирая шею:

— Семь месяцев. Опять раньше срока. Ну почему так?

— Кто же вам скажет?

— Она говорила, что неважно себя чувствует. Надо было остаться… — пробормотал Рэн и направился в купальню.

Киаран прошёл в гостиную, приказал слугам принести вина и чего-нибудь перекусить и подсел к камину — весенние ночи скупые на тепло, приходилось протапливать палаты. Рэн явился одетый как на званый ужин: в пурпурный шерстяной дублет с золотыми застёжками. Не притронувшись ни к вину, ни к еде, прислонился плечом к каминной колонне и, откинув крышку на часах, уставился на стрелки.

Распахнулась дверь. В комнату вбежала Лейза: бледная, с безумным блеском в глазах.

— Как она? — выпалил Рэн, лихорадочно пряча часы в карман.

— Дочка.

Рэн обхватил лоб ладонью:

— Хвала небесам!

— Подожди радоваться. У Янары двойня. Второй ребёнок не выходит.

— Почему не выходит?

— Схватки прекратились. — Лейза упёрлась руками в стол и с трудом перевела дух. — А теперь решай, кто тебе нужен: ребёнок или жена?

— Чего?! — пригнул голову Рэн.

— Кого оставлять в живых? Ребёнка или жену?

Он попятился, грозя пальцем:

— Ты это брось… — Налетел на кресло. — Пусть Болха постарается… Слышишь?

Лейза сорвалась на крик:

— Решай! Быстрее! Кого?

— Янару, — выдохнул Рэн и рухнул в кресло.

Хлопнула дверь. Затихли шаги.

Киаран налил в кубок вина: