Династия Ямато

Одной из высочайших политических целей оккупационных сил США в Японии следует признать решительное искоренение продажности сложившейся в этой стране бюрократической системы. СКАП-1 полагал создать принципиально иные условия для ведения «честной игры» — удалив с поля длинный список игроков с запятнанной репутацией, распустив крупнейшие финансово-промышленные конгломераты и банки (в свою очередь полагающиеся на «запятнавших» в своей монополии на богатство); СКАП планировал утвердить в Японии новую модель государственного устройства, опирающуюся на новую же конституцию с небезызвестной системой сдержек и противовесов по американскому образцу — с общественным контролем, подотчетностью власти перед собственным народом, референдумами… В общем, на повестке дня стояли высокие, амбициозные задачи. Оптимисты в Вашингтоне и Токио расценивали предстоящие в Японии реформы как революционные, никак не меньше. Японскому обществу предстояло пройти путь глубочайшей социальной трансформации, по своему воздействию сравнимый только с проведенной раньше руководством США успешной аграрной реформой в Японии.

Революция не задалась… Причина — кое-кто из влиятельных американцев и кое-кто из влиятельных японцев оказались крайне незаинтересованными в ее успехе. Неуклюже стартовав, обе стороны быстро уладили разногласия и принялись за совместные действия. Совместно саботировали СКАП-1, развернули его в СКАП-2 — пародию на истинные реформы, вернувшую все на круги своя. Какие-то сугубо косметические перемены, вроде присвоения императору Хирохито титула «конституционного монарха», облаченного в побитые молью одежды в стиле а-ля президент Трумэн, имели место, все остальное осталось неизменным…

Джо Грю готовил почву для подобного поворота событий в Японии загодя… В 1944 г. Грю заявил: «Попытка привить полноценную демократию Японии, на чем настаивает кое-кто из наших людей, быстро обернется неизбежным хаосом». Через год: «Насколько я знаю японцев, настоящая демократия со всенародно избранным президентом будет означать для них политический хаос».

В Америке еще свежи были воспоминания о суровых перипетиях военной поры, поэтому Макартур поначалу выступал в роли истого поборника американской либеральной программы в Японии. Многие его программные политические заявления придерживались либерального, популистского стиля. Макартур все еще тешил себя мечтой о президентстве — президентская кампания стартует в 1948 г. Если он хочет добиться поддержки Республиканской партии, в Японии ему следует проводить кардинальную программу, ориентированную прежде всего на толстосумов-однопартийцев, сообщающихся с Макартуром через Гувера и Грю! Никто в Вашингтоне не сможет принудить Макартура даровать японцам гражданские права! Джордж Кеннан, говоря о Макартуре, упоминает о его «блошином проворстве», якобы наделявшем его чудесной способностью успешно противопоставлять себя Вашингтону, настаивающему на продолжении процесса демократизации Японии.

Сейчас, рассматривая все это сквозь призму времени, можно только сожалеть об упущенном Америкой историческом шансе создания в Японии подотчетного перед народом правительства. Для этого требовалось больше времени, терпения, финансовых вливаний и политической воли… Перефразируя высокопоставленного сотрудника Госдепа США Джорджа Ачесона, работавшего в послевоенном Токио, можно сказать: для Японии имелось два решения — долгосрочное и краткосрочное; долгосрочное решение представляется наиболее приемлемым, в этом случае японский народ получил бы больше полномочий в собственном правительстве. Но волею обстоятельств краткосрочное решение оказалось более осуществимым. И Ачесон абсолютно прав! Начало «холодной войны» в Европе и Азии расстроило планы тех, кто мог бы совершить чудеса в Японии. В то же самое время контрреволюционеры в США и Японии оказались в состоянии манипулировать ходом и направленностью реформ в Японии в сугубо корыстных интересах. Страх перед фашизмом в мире угасал, но на его место заступал страх перед коммунизмом. Поэтому не представляло особого труда озабоченно надувать щеки, пророчествуя об угрозе победы коммунистов в Японии, но при всем том как бы походя душить обоснованную критику, инакомыслие, акции общественного протеста, оппозицию.

Особое внимание обращают на себя известные махинации в ходе расследования в рамках СКАП реальных доходов императора Хирохито, императорской семьи и представителей финансово-промышленной элиты Японии. Здесь мы оставим без ответа вопрос о профессиональной этике следователей, обратимся, как говорится, к голым фактам и сухим цифрам.