Династия

— Дымоходы! — засмеялась Элеонора. — Я не знаю, что бы сказали люди постарше, послушав вас! Они ведь считали, что дым очень полезен в комнатах, потому что делает легкие сильными.

— Мы обошьем стены спальни и вашей комнаты для рукоделия деревянными панелями, — продолжал Роберт, не обращая внимания на иронию Элеоноры. — Нам будет хорошо, как никогда, в таком уютном доме.

— А еще там будет сад, которого больше нигде не сыщешь, — добавила Элеонора.

— У нас будет самый богатый и красивый дом во всем Йоркшире.

— И Англии…

— Наши сыновья и сыновья их сыновей будут жить здесь всегда.

Они встретились взглядом, понимая, что полностью разделили устремления друг друга. Роберт взял ее за руку:

— О Элеонора, моя дорогая. Мечты, которые так лелеял мой отец, постепенно сбываются. Если бы он находился здесь с нами, он был бы горд и счастлив, как я. Я же не мог и надеяться, что мне так повезет с женой. Именно вы сделали меня самым счастливым человеком.

Элеонора окинула взглядом все вокруг. У нее были любящий, успешный муж и роскошный дом, она была матерью семерых здоровых детей. Она очень гордилась своими вышколенными слугами, которых чрезвычайно высоко ценила. Ее работники отличались трудолюбием и были преданны хозяевам. Увидев все это, она поняла, сколь длинный путь уже пройден и как сильно она отличается от той напуганной, неопытной девочки, которая впервые приехала сюда много лет назад. Так много всего произошло, но она ощущала себя все еще в начале пути, все еще на первой странице своей семейной истории.

Элеонора чувствовала, что новая глава ее жизни должна вот-вот начаться.

Глава седьмая

На дворе стоял май, самый чудесный месяц года, когда незаметная и робкая красота весны набирает силу, наполняясь богатством летних красок и играя всеми оттенками зеленой палитры. Май любим всеми, потому что он щедро дарит длинные золотые дни, вдыхая во все живое особую силу и радость. Кажется, что тебе все по плечу и все самое интересное еще впереди.

Элеонора была заряжена энергией «веселого месяца», который по традиции начинался празднованием прихода весны. Утром первого числа, еще до рассвета, молодежь выходила на улицу, чтобы не пропустить прихода мая, для чего дом следовало украсить венками из полевых цветов и зелеными ветками. В этот день надо было выбрать королеву мая.

Столы и лавки выносили на открытый воздух, здесь же обедали. За столом собирались все обитатели дома и приглашенные гости. В этот раз господин Шоу привез свою маленькую дочь Сесилию и слуг. Затем они устроили настоящее карнавальное шествие, маскарад Робина Гуда. Хелен сыграла роль леди Мэриан, которая получилась у нее очень жеманной, а Джо уморительно смешно изображал злого шерифа. Анну выбрали королевой мая. Ее усадили в специально отведенном месте в самом центре, а дети водили вокруг нее хоровод. После этого начались танцы до упаду и турнир с мечами. Все забавы сопровождались искренним весельем и радостными криками. Эль лился рекой. Единственным огорчением было отсутствие главы семьи, но дела вынуждали Роберта все больше времени проводить вдали от дома.

Когда он вернулся несколько дней спустя, Элеонора решила во что бы то ни стало восполнить ему пропущенное удовольствие, ведь первомай считался особым праздником. Она убедила мужа ускользнуть от домашней суеты, как только закончится обед, потихоньку взять лошадей из конюшни и поехать прогуляться просто так, а заодно и посмотреть новый дом. Стояла замечательная погода, один из тех залитых золотым светом дней, когда воздух кажется мягким, как сама нежность, а легкий ветерок слегка колышет траву и сочную молодую листву на деревьях. Был праздничный день, и они никого не увидели поблизости. Вдалеке слышалось блеяние овец и позвякивание колокольчика. Дрозд выстукивал свою задорную дробь, а высоко над ними жаворонки без устали ныряли в небесную синь.

— Какое счастье оказаться дома, — сказал Роберт мечтательно, когда они вели лошадей через луг. — Единственное неудобство, которое создают богатство и высокое положение, — это то, что ты бываешь надолго оторван от дома. Особенно остро я чувствую это в такие вот дни.

— Мне тоже было одиноко, — неожиданно для себя произнесла Элеонора.

— Но у вас была семья. Весь дом. Как вы могли ощущать одиночество? — Роберт понял ее жалобу буквально, ибо и в мыслях не допускал, что именно он мог значить для нее нечто особенное.

— Мне было одиноко, потому что вас не было со мной. Я скучала, — призналась Элеонора. — Мне не с кем было поговорить вечером.

Они продолжали ехать, храня молчание. Неожиданно они оба ощутили неловкость, странную для людей, связанных узами брака вот уже пятнадцать лет. Они проехали через рощу, и их взору предстал новый дом, отделанный розовым кирпичом, который красиво поблескивал на полуденном солнце.

— Какой чудесный дом! — воскликнула Элеонора. — Он почти закончен. Я думаю, что он будет полностью готов к следующей зиме, если все будет идти, как запланировано.

— Дом очень хороший, — согласился Роберт. — Эти высокие трубы, большие окна с витражами…