Динозавры России. Прошлое, настоящее, будущее

Вначале он поискал кости динозавров ниже угольного пласта и ничего не нашел. Поднялся выше, к серой глине и заметил россыпь черной чешуи и небольшие плоские куски каких-то костей. Кусков было много. Вначале Краснолуцкому показалось, что десятки, но скоро он понял: их сотни, тысячи. Вся глина была завалена мелкими, с монету, обломками костей. Свежие, недавно вымытые дождями, были черными. Обломки постарше успели посинеть на воздухе и солнце. Совсем старые были белого цвета и от прикосновения развалились в труху.

Краснолуцкий решил, что все это остатки древних амфибий. Пока собирал их, заметил пять кинжаловидных зубов, в половину спички длиной. Их узнал сразу, видел такие в книгах – хищные динозавры.

«Это было настоящее чудо. Мне очень повезло: в том месте была огромная концентрация окаменелостей, потом такого не встречал. Попади в другое место, мог бы ничего не найти», – вспоминает он.

В конце лета Краснолуцкий отвез находки в Красноярск, показал сотрудникам краеведческого музея. Они согласились, что зубы похожи на динозавровые, но для верности отправили фотографии в Палеонтологический институт. Скоро пришел ответ: кости «амфибий» – это фрагменты панцирей древних черепах, зубы в самом деле от динозавров.

Открытие Краснолуцкого противоречило всему – логике, здравому смыслу. Поиски наугад в первый же день увенчались невероятным успехом. «Просто мне очень хотелось найти динозавров», – объясняет Краснолуцкий.

По остаткам спор и пыльцы геологи определили возраст костеносного слоя: середина юрского периода, батский век (168–166 миллионов лет назад). То же самое время, что и карстовые полости в Песках. От кемеровских динозавров их отделяло 40 миллионов лет, и тем удивительнее выглядело открытие.

В сентябре 2001 года в Березовском карьере высадился десант Красноярского краеведческого музея, из Москвы прилетел палеонтолог В. Р. Алифанов.

С погодой не повезло, шли проливные дожди. Породу собрали в мешки и увезли промывать в Красноярск. Результаты удивили даже знатоков. Остатки оказались обильными и разнообразными: челюсти рыб, зуб крокодилиформа, остатки нескольких динозавров (стегозавра, хищника, завропода, гетеродонтозавра) и самое примечательное – крошечная, без зубов, челюсть маммалиаформа.

Стало ясно, что местонахождение имеет исключительное значение не только для Сибири и России, но и для всего мира. К раскопкам присоединились сотрудники Томского государственного университета, затем началась международная экспедиция палеонтологов Зоологического института РАН, Санкт-Петербургского государственного университета и их немецких коллег. Основными методами стали промывка костеносной породы и кропотливый разбор костеносных горизонтов ножами.

Промывку для поиска мелких остатков поначалу делали вручную, мелкими ситами. Шеренга сидящих на берегу речки палеонтологов напоминала артель старателей. Изобилие и ценность материала заставили применить промывку методом Хенкеля. Этот несложный метод придумал немецкий профессор Зигфрид Хенкель, когда искал в угольных карьерах Гимарото в Португалии зубы маммалиаформ. Берется большая пластиковая бочка, снизу вырезается окошко размером с книгу, закрывается металлической сеткой, в бочку лопатами накидывают породу и подают помпой воду. Получается громадное сито. Глинистые частицы и мелкий песок вымываются, в бочке остается концентрат. Еще раз, уже вручную, концентрат промывают в ситах, выбирая крупные фрагменты костей, затем высушивают, а оставшееся перебирают под микроскопом в лаборатории.

Лабораторная разборка концентрата – особое искусство.

Час за часом надо перекладывать песчинки из одной кучки в другую. За день можно ничего не найти. За три дня половинку зуба или зуб. Зубы мезозойских маммалиаформ – крошечные, как крупинка сахарного песка. Их обладателей не зря прозвали «мелкопитающими», а в зарубежной научной литературе называют «микропозвоночными» (microvertebrates).

В Березовском карьере за несколько лет промыли пятнадцать тонн породы, ею можно доверху заполнить грузовой вагон. Концентрата получилось около тонны, его до сих пор разбирают, и каждый год приносит открытия.

Второй метод – разбор пласта. Если археологию называют наукой лопаты, то палеонтология – наука ножей. Костеносные пласты разбирают, отламывая породу маленькими кусочками.

Костеносных горизонтов в Березовском карьере два. Нижний непрерывной полосой тянется в трех-четырех метрах выше кровли угля, переполнен обломками панцирей и получил прозвище «черепаший суп». Остатки здесь разломанные, почти ничего целого нет. Верхний горизонт капризнее: то пропадает, то появляется снова, в нем залегают редкие крупные кости динозавров. Мощность каждого слоя примерно двадцать сантиметров, между ними четыре-пять метров немых глин.

На фоне мощных экскаваторов и высоченных угольных стен странно смотрелась горстка людей, ковырявших иглами глину и глядевших в увеличительное стекло на песчинки: вдруг встретится зуб?