Динуар

Кравитц застонал. Атомы бурлили в агонии. С улицы шел беспрерывный вой гудков и тысячи глоток пытались разорвать его барабанные перепонки. Будто ты вновь на песчаном базаре в наивной надежде купить кебаб.

Стройплощадка была уставлена полицейскими карами. В мозаичной сетке трещин тревожно мигали маячки, капоты дымились на жаре. Всюду сновали за’ары, в форме и в казенных костюмах. Мороженая150 цитадель Дракса стала похожа на банановый сплит. Солнце терялось в ее острых углах, черных прогалинах и разгромленных арках. Лимонный дракон с пробоинами в треугольных крыльях таращился из разоренного гнезда. Остов «Бродяги Хьюи» валялся, на треть увязши в песке, как выброшенный на берег кашалот. По нему сновали цварги151 из технической группы. Как лилипуты на теле мертвого великана.

С боевыми действиями в «центре Динаполиса» он, пожалуй, погорячился. Спиллейн-роуд – южный край Дракенсберга, отданный под массовую застройку. Ниже только Доки152. В таком месте можно смело ставить столы под бинго и продавать грошовые романы. Где-то неподалеку доживал свои деньки старик Смит, пока не исчез. Только тип вроде Дракса мог додуматься выстроить здесь отель с дворцовыми люстрами.

Со стороны дороги ревела бесконечная река каров. Черный металл прогибался под адским солнцем, потные рожи из окон проклинали белый свет. Пробка на задворках Дино? Тупые копы перекрыли движение. Был бы Ленни потупее, сам бы…

«Ты и так тупой», – мог бы сказать кто-то вроде нового Донни Шилдса.

А потом Ленни увидел его. Вдалеке от общей суматохи за руинами площадки наблюдал белоснежный и непоколебимый мистер Хопс. Снова в неизменном костюме, будто собирался на праздник. Сыщик помнил бешеный взгляд пансионария, когда тот перегрыз артерию обессилившему Демпсу, точно вампир. Малиново-алое пятно разрасталось по белой ткани, как вино на скатерти. Его наслаждение, когда кровь стекала с подбородка…

Ленни пристально посмотрел на фигурку консильери, разделенную сеткой трещин, будто кто-то собрал психопата в паззле. Куда же ты намылился, адский пес?

***

Куда же ты запропастился, Тони Хопс? Облупленные стены, заколоченные двери, навсегда уснувшие окна. У этого места даже не было имени, только съехавшая вывеска давно закрытого бара. «Кадис» – будто название салуна в мертвом городе, который ждет финальной дуэли. Иссохшие колонны едва удерживали навесной балкончик над высоким крыльцом: не хватало разве перекати-поля. Если не считать сыщика, глухой проулок был пуст.

– Меня всегда восхищала традиция Динаполиса давать названия барам в честь далеких географических объектов, – раздался медовый голос позади.

Сукин ты сын!

– Основанный за тысячу лет до Пришествия, Кадис был поименован в честь римского бога Гадеса, что в текущей ситуации выглядит символично153.

Ленни сообразил, что допустил фатальную ошибку.

– Когда я был мал, мы называли Кадисом весь этот проулок.

«Кадиссс, кадиссс, кадиссс» – точно змей шипел пансионарий.

Ошибка мертвеца. Ленни углубился в тупик, и оказавшийся сзади Хопс просто перекрыл отход. В армии это называют идиотизмом.

– Сюда приводили некоторых за’аров и оставляли их тела под крыльцом. – Кажется, змей облизнулся. – Как сказал Григорий Богослов по совершенно другому поводу: «Дальше Кадиса пути нет».

Ленни все-таки обернулся. Палевые стены узким коридором тянутся к бесконечно далекой фигуре. Искаженный перспективой Тони Хопс целится в него так, будто рекламирует гангстерский фильм. Тонкий глушитель смотрит прямиком в сердце. Черный кейс в эффектно отставленной руке добавляет образу налет профессионализма.

– Вынужден отдать должное, последние факты вашей биографии было непросто пережить.

Есть места, где жизнь определяется расстоянием между тобой и твоим врагом.

– Но, как это обычно бывает, в концовке вы допустили глупую оплошность. Поддались гордыне. И куда это вас привело? В тупик.

Есть места, где никто не услышит твоего крика.

– Я полдня наслаждался вашим мучением, вашей высокомерной уверенностью в том, что вы достаточно хороши, чтобы противостоять мне. Взгляните на себя теперь, да на вас смотреть больно!

В этот момент сыщику было больно смотреть абсолютно на все.

– Не волнуйтесь, как всякий христианин, вы отправитесь в единственно возможное место. В преисподнюю154.

Ты разве не слышал, чувак? Динаполис – это и есть преисподняя.

– Так я больше тебе не нужен?

Вместо ответа мистер Хопс бросил взгляд на черный кейс, потом на сыщика и снова на черный кейс.

– Выходит, что нет, – пожал плечами пансионарий, как будто между чемоданчиком и жизнью Ленни существовала незримая связь.

– И как ты без меня выберешься из игры? Я же ключ, шанс, и все такое.

– О, вы так много слышали! – наигранно удивился Тони. – Но поняли так мало. Эффекты перехода бывают удивительно практичны. Я знал одного джентльмена, который… Впрочем, неважно.

– А?

– Я хочу сказать, вы действительно крайне удачливы, частный детектив Кравитц. Но за нашу короткую прогулку стало совершенно очевидно, что вы не ключ. В перспективе, быть может, это и к лучшему. По крайней мере, для вас. Однако в ближайшем будущем вы умрете.