Дипломатия Франклина Рузвельта

На этом этапе осуществления союзнической дипломатии у Рузвельта появилась довольно любопытная идея совместного с СССР военного планирования. Еще не будучи уверен во встрече в Тегеране, он предложил Черчиллю встретиться вдвоем в Северной Африке и пригласить туда Молотова вместе с советской военной миссией, делегированной советским генштабом. Именно этого Черчилль боялся более всего. До сего момента лишь англичане были допущены на высшие военные советы американцев, они были привилегированными ближайшими союзниками и не желали терять своего положения ни сейчас, ни в грядущие годы. Черчилль категорически выступил против "идеи приглашения советского военного представителя для участия в заседаниях наших объединенных штабов... Этот представитель заблокирует все наши дискуссии... 1944 год полон потенциальных опасностей. Крупные противоречия могут проявиться между нами, и мы можем взять неверный поворот. Или мы снова пойдем к компромиссу и рухнем между двумя стульями. Единственная надежда заключается в созданном климате доверительности между нами... Если этот климат исчезнет, я полон отчаяния за ближайшее будущее". Рузвельт, не желая отчуждения англичан в момент ключевых встреч с русскими, отошел от идеи военных консультаций, хотя, нет сомнения, они были бы тогда очень полезными в любом случае. Ситуация на фронтах требовала такой координации. Что ж, военная необходимость вошла в противоречие с дипломатической стратегией (в данном случае англичан). Рузвельт сожалел о неудавшемся. Он говорил в эти дни, что присутствие русского генерала на совещаниях было бы лучшим способом укрепить доверие советской стороны к союзникам на решающей фазе войны и дипломатии. "Они бы больше не чувствовали, что их обводят вокруг пальца".

В устье Потомака Рузвельта уже ждал линкор "Айова". На линкоре гордости американского военно-морского флота, оснащенном девятью шестнадцатидюймовыми орудиями, находились генерал Маршалл, адмирал Кинг и генерал Арнольд - командующие сухопутными, военно-морскими и военно-воздушными силами США в окружении многочисленного аппарата штабных офицеров. Во всем великолепии линейный корабль направился через Атлантику, олицетворяя собой новое могущество Соединенных Штатов Америки.

То, что этим могуществом нужно было распоряжаться осторожно, показали ближайшие же маневры в океане, когда сопровождающий эсминец по ошибке направил торпеду в "Айову". Взрыв вызвал ярость адмирала Кинга, но верховный главнокомандующий - Рузвельт отнесся к виновному офицеру благосклонно. Накануне великих решений он готов был простить малую оплошность. Рузвельт всматривался в океан, он наслаждался отсутствием газет и предвкушением будущего. Нет сомнения, он думал, что это будущее в его руках. Здесь, в океане, он размышлял о маневрах Японии. Лица, первыми замышлявшие акты агрессии, первыми побежали с тонущего корабля. Даже премьер-министр Тодзио спрашивал императора Хирохито: "Почему бы не пообещать завоеванным странам независимость в некоем неопределенном будущем?"

Напомним, что идея создания Великой Восточно-азиатской сферы сопроцветания была выдвинута в ноябре 1938 года первым правительством принца Коноэ. С началом войны размах "паназиатской" пропаганды, осуществляемой Японией, достиг грандиозных размеров. (О "братстве" азиатских народов говорили те, кто уничтожал миллионы - это не преувеличение - азиатов. Особенно массовый характер геноцид со стороны японцев принял в Китае.) "Сфера сопроцветания" нужна была японским милитаристам для обеспечения своих насущных нужд в войне на Тихом океане. В русле новых замыслов Япония провозгласила в мае 1943 года идею конференции глав марионеточных правительств, входящих в Великую сферу сопроцветания, и такая конференция была созвана в ноябре.

Все это ясно говорило об одном: верхушка империалистической Японии начала понимать, что о победе в войне не может быть и речи, пора искать выход с минимальными потерями. Последовали маневры в отношении правительства Чан Кайши. Рузвельту нужно было следить за активизировавшейся дипломатией японцев, не позволить им прибрать к рукам Китай, на который президент возлагал столько надежд.