Дипломатия Франклина Рузвельта

В недели и месяцы, предшествующие выборам, наиболее острой проблемой союзной дипломатии Рузвельта становится "польский вопрос". В США американцы польского происхождения требовали того же, чего требовал Черчилль поддержать польское лондонское правительство, заставить советское руководство не признавать Люблинский комитет, уже утвердившийся в Польше, и гарантировать ей границы 1939 года. Рузвельт, как это видно сейчас, отчетливо понимал, что польская проблема реально может разрушить само основание послевоенного мира - союзные отношения с СССР. Несомненно, что Рузвельт в это время также высоко ценил обещание Москвы выступить на Дальнем Востоке против Японии. Именно поэтому он не поддержал отчаянных призывов главы лондонского правительства Миколайчика оказать энергичное давление на Сталина. Для Миколайчика согласиться с границей между Польшей и СССР, определенной еще в 1920 году лордом Керзоном, было равносильно политической смерти. И он, не получив помощи Рузвельта, в конце 1944 года ушел в отставку. Рузвельт попросил отложить вопрос о признании Люблинского комитета до встречи "большой тройки". Но даже понимая опасность разобщения с США, советское правительство признало Люблинский комитет полноправным правительством Польши.

Это объяснялось военной обстановкой, необходимостью обеспечения безопасности военных коммуникаций. "Польский вопрос" был одной из основных трагедий второй мировой войны. Растущая заинтересованность американцев придавала ему исключительное значение для будущего общей послевоенной системы.

Нужно все же отметить, что Рузвельт не следовал крайностям, которых придерживался в "польском вопросе" Черчилль, иначе раскол антигитлеровской коалиции произошел бы значительно раньше. Рузвельту пришлось бы радикально пересматривать схемы послевоенного мироустройства. Но и помимо "польского вопроса" стали возникать проблемы, потенциально взрывоопасные для советско-американских отношений. Все больше в практическую плоскость переходил вопрос о будущем Германии, о характере создаваемой мировой организации, месте и функциях в ней великих держав.

Рузвельт в последние месяцы 1944 года видел опасность открытого блокирования с дискредитировавшими себя в Европе откровенно правыми силами. Когда Черчилль проинформировал итальянского премьера Бономи о неприемлемости введения в кабинет графа Сфорцы, ставшего одним из символов антифашистской борьбы для буржуазных либералов, президент Рузвельт дал указание своему послу в Италии Вайнанту выразить сожаление по поводу действий англичан. Черчилль возмутился, всеобщность претензий американцев начала его раздражать. Он заявил, что американцы слишком много на себя берут, что именно англичанам "вручено командование в Средиземноморье, подобно тому, как американцы владеют командованием во Франции".

Дипломатическая стратегия президента Рузвельта не предполагала деления мира на зоны ответственности великих держав. Рузвельт хотел держать эти зоны открытыми, он верил, что сработают экономические факторы. Прежний "реальполитик", классическую дипломатию нескольких суверенных центров, окруженных зоной особого влияния, он считал устаревшей системой. Более того, он считал, что попытки восстановления таких зон по существу "загоняют" США в их Западное полушарие, а вот на это Рузвельт не был согласен. И госдепартамент получил распоряжение пойти на резкий антианглийский шаг: опубликовать обзор английской дипломатии в итальянском вопросе. Открылись своекорыстные махинации Лондона. Британский премьер пришел в ярость. Никогда - ни до ни после - переписка двух величайших буржуазных дипломатов своей эпохи не отличалась такой враждебностью. Черчилль со всей силой своего красноречия напомнил Рузвельту о его заигрывании с Дарланом, о всех одиозных случаях беспринципного оппортунизма и "священного эгоизма".

Риторика, однако, уже мало действовала на ветерана американской политической арены. Слова должны были отразить реальное, а не мифическое соотношение сил. Рузвельт, отдыхая в Уорм-Спрингсе, с железной настойчивостью напомнил Черчиллю, что он никогда не соглашался на предоставление целых регионов под исключительную опеку Лондона. В данном конкретном случае особенно. Итальянский премьер-министр получил письмо Рузвельта, в котором говорилось о том, что Италия является "зоной совместной англо-американской ответственности" и что американская сторона не допустит односторонних действий своего партнера. В сходной же манере Рузвельт не поддержал на этом этапе односторонних действий англичан в Греции.