Дипломатия наемника

Зачем строить большой дом, если все, что требуется усталым охотникам, так это очаг, несколько шкур, чтобы было куда лечь, да стойки, чтобы установить рогатины или копья? А что еще? Ну, охотничьи собаки могут и под навесом посидеть, на то они и охотничьи.

Но я не часто бывал в охотничьих домиках, потому что сам не жалую охоту ни как времяпровождение, ни как способ зарабатывания на жизнь. Свинина, жареная на сковороде куда вкуснее, нежели кабанятина, а мясо куры куда нежнее жесткой и костлявой птицы, подбитой охотником. Я даже в том, своем мире, где охота, как и война, считается главным делом скучающей аристократии, умудрился ни разу не побывать не охоте и никогда не видел ни охотничьего домика своего отца, ни дядюшки.

Так что, домище, в два этажа — побольше, нежели мой нынешний «замок», меня изрядно смутил. А когда я увидел, что во дворе толпится прислуга, а из дверей выходит сам владетельный герцог, то осознал, что о привычках охотников я знаю немного.

Значит, меня «похитили», чтобы я сумел тайно встретиться с герцогом? Чудеса твои Единый! Правитель земель должен от кого-то прятаться? Впрочем, все бывает. Интересно, какое количество народа теперь знакомо с тайной? Ладно, если человек двадцать, а если все пятьдесят?

Пока слуги выносили из кареты убитых и раненых, мы с магом раскланялись с Его Высочеством, получили в ответ почти отеческие объятия и рукопожатие.

— Судя по всему, — кивнул герцог на карету, потом перевел взгляд на лоб фон Скилура, там, где ссадины уже затянулись корочкой, — поездка получилась не очень и тайной? И вы, дорогой дядюшка, получили рану? Надеюсь, ничего страшного?

— Мы все вам расскажем, — пообещал Габриэль — А моя рана — ерунда, просто царапина. — Но потом немножко подумал и, слегка картинно приложил ладонь ко лбу: — А знаете, племянник, голова немножко побаливает.

— Надеюсь, вас ударили не моргенштерном? — встревожился Силинг. — Боюсь, в охотничьем домике нет лекаря, он еще едет из Басти. Я слишком торопился на встречу с Артаксом, взяв с собой только маленькую свиту и охрану.

— Никакого лекаря! — категорично заявил маг. — Все лекари — шарлатаны. Хотелось бы просто умыться и прочистить горло от пыли.

Не знаю, как Силинг, но я заподозрил, что старый маг решил продолжать «лечение». Одна бутылка, видимо, не сумела вылечить сотрясение мозга.

От умывания я тоже бы не стал отказываться. А еще нужно где-то раздобыть новый плащ. Только сейчас заметил, что этот оказался разодранным на спине. Разрыв больше напоминает разрез — ровный, словно полоснули острым клинком. Причем, я даже и не заметил — как это случилось? Не будь поверх камзола кольчуги, было бы хуже.

Давал когда-то себе зарок иметь запасной комплект не только белья, но и одежды. Те же камзолы и плащи страдают не только от рук разбойников, но и от голубей. Подозреваю, что птицы причиняют нашей одежде больше вреда, чем разбойники. И, по крайней мере, гораздо чаще.

Сменное белье до сих пор вожу при себе в седельной сумке, а вот камзолы и плащи занимают много места. Сейчас-то запасная одежда есть, у слуг, но она во дворце герцога. Ба, так ведь и белье там.

— Господа, все, что требуется для умывания вы найдете в собственных комнатах, — сообщил герцог, кивнув-таки дворецкому, а пока тот подходил, сказал: — Сначала пообедаем, а потом станем говорить.

Подниматься на второй этаж, где у почетных гостей имелись комнаты, пришлось по приставной лестнице. Ну да, там имелась и вода, и все прочее, а я отчего-то пожалел слуг. Мы-то ладно, а им каково? И отчего не сделали лестницу поудобнее?

Приведя себя в порядок (плащ отдал дворецкому, чтобы тот распорядился о штопке), спустился вниз, а уже потом зашел внутрь.

Вот, теперь зрелище больше напоминало дом, где собираются воины и охотники: камин, в который подброшены дрова, козлы, на которые поставлены столешницы, длинные тяжелые лавки и три табурета. Один, чуточку повыше, для герцога, а два для нас с бароном.

Обед был без изысков — горячая и очень густая похлебка, зачерствевшие лепешки и холодная телятина с чесноком. Пиво и вино было в меру, а для меня поставили большую чашку с кавой. Молодец, Его Высочество.

Наворачивая похлебку, я даже умилился — как мне это все напоминало то время, когда я был обычным солдатом или младшим офицером. И то, что в углу лежит раненый жандарм, нисколько не смутило. Тоже обычное дело, потому что отдельных помещений не было. Вот, после обеда (или ужина, сложно сказать, что это за трапеза), каждый вымоет свою посуду, уберет ее до следующего раза, столешницы снимут, а козлы и скамейки поставят друг на друга, превращая пиршественный зал в большую спальню. Если отыщется солома — прекрасно, а нет, так придется спать на голом полу, закутавшись в плащ. Или, если есть друг — один плащ подстелить, а укрываться вторым.