Дипломаты в погонах

Александра Никифоровича и его супругу постиг неожиданный и страшный удар — в Москве при родах умерла их единственная дочь. Ребенка удалось спасти. Предстояло срочно возвратиться домой и заняться внуком. Кстати говоря, Никифоровы воспитали внука как собственного сына, но горечь утраты всю жизнь преследовала их. Как истинный военный, боевой офицер, Александр Никифорович не любил жаловаться, но однажды с горечью признался: «Моя жизнь — бесконечные командировки. Помотался по свету порядком. Дочь потерял. Будь я в Москве, а не в далеком Бейруте, все было бы по-иному».

Возможно, и так. Кто знает? Но тогда ему пришлось попрощаться со Стигом и передать агента другому офицеру.

«Алекс сообщил, что завершает свою командировку в Ливане, — напишет в своих воспоминаниях Берлинг, — Для меня это было неожиданно и тяжело. Инстинктивно я чувствовал, что с новым руководителем будет хуже. На мои комментарии Алекс заметил: «Не беспокойся, Александр Никифоров всегда за твоей спиной».

Скорее всего, эти слова были сказаны, чтобы успокоить Стига, настроить на перспективную работу. В конце концов, резидент военной разведки в Ливане потратил немало сил на то, чтобы заполучить такого агента. Теперь этот агент должен был хорошо потрудиться, пусть не с ним, под руководством другого разведчика, но во имя и во благо их родного государства.

Вряд ли полковник, покидая Бейрут, рассчитывал когда— нибудь еще встретиться со Стигом Берлингом. В 1979 году Никифорову исполнялось 55 лет, и он уходил в запас. Но слова: «Я всегда за твоей спиной», как ни странно, оказались пророческими.

Стиг Берлинг неплохо поработал, особенно по военным объектам Израиля, таким как военно-воздушные базы, научные учреждения. Например, по секретной лаборатории биологического оружия. «Как-то в туалете на одном дипломатическом приеме, — рассказывает в своем интервью Берлинг, — Сергей Ермолаев (он принял на связь Берлинга у Никифорова. — Авт.) передал мне записку. Там было написано: «Сверхсекретная лаборатория Несс-Зиона, ЦРУ, но ведут дела израильтяне. Исследования биологического оружия».

Мне предлагалось съездить в этот городок и разузнать о лаборатории подробнее. Легче сказать, чем сделать. Но я все же отправился туда. Подъехал к ограде с надписью: «Ness Ziona Research Institute». Выходит охранник, я представился исследователем из Каролинского института в Стокгольме, сказал, что хотел бы поговорить с кем-нибудь из коллег… Прием глупый, но именно потому, возможно, и сработал.

Охранник попросил подождать в комнате для гостей, позвонил куда-то, ко мне явился ученый, похожий на молодого Эйнштейна. Ему я сообщил, что мой брат работает в Каролинке, хотел бы завязать научные контакты. Эйнштейн жутко заинтересовался. Весь научный мир, связанный с медициной и биологией знает, что Каролинка выдвигает на Нобелевские премии, и этот парень решил, что такой полезной связью нельзя пренебрегать.

Он притащил целую кипу бумаг. В том числе отчет о годовой деятельности института! Он рассказал, что они экспериментируют с африканскими болезнями.

Когда я привез Сергею документы, он был поражен.»

Стиг Берлинг продолжал работать на военную разведку Советского Союза и после своего возвращения с Ближнего Востока в конце 1974 года. Тем более что он опять трудился в шведской контрразведке. И судя по всему, делал это неплохо. В 1976 году он получает повышение по службе — теперь Стиг начальник группы контрразведки, работающей против СССР Отныне все доклады, сообщения по этой теме проходят через него.

Вскоре такое сообщение заставило его порядком понервничать. В одном из документов он прочел: «Советский военный атташе в Стокгольме полковник Георгий Федосов планирует перейти на сторону НАТО». Более того, Берлингу и его подчиненным предписывалось не препятствовать выезду советского атташе из столицы.

«А если атташе что-то знает об агенте Берлинге?» — возник закономерный вопрос, и Стига прошиб холодный пот.

Переход Федосова на Запад планировался на 7 мая. Отправлять письменное сообщение не было времени, ехать в ГДР, где находился теперешний его куратор, далеко, да и небезопасно, об обращении в советское посольство в Стокгольме не могло идти и речи.

Стиг решил двинуть в Польшу. Прикинувшись больным, взял билет до г. Юстада, затем пересел на паром до Польши. В Варшаву прибыл 6 мая, приехал в советское посольство.

Его приняли. Капитан, помощник военного атташе, сказал, что с ним будет беседовать представитель Центра. Стиг обо всем рассказал этому представителю, показал копию телеграммы, которую привез с собой из СЭПО.

…По возвращении в Швецию Берлинг узнал, что советского военного атташе неожиданно арестовали и на ближайшем самолете «Аэрофлота» он был отправлен в Советский Союз.