Дипломная работа

Но так как долго грустить Боб Иванович не умел в силу характеризующей его черты оптимистического старца, то через минуту он уже весь сиял:

— Не кручиньтесь, Марс Марсович, в каждом происшествии следует искать хорошие стороны.

— Вы что, совсем обалдели, Боб Иванович?! Умерла моя любимая бабушка — что тут хорошего?

— Ну, представляете, какой счастливой она умерла? Столько лет прожить — не каждому дано. Она наверняка была не младше вас.

— Что за вздор вы несёте? Конечно, она была гораздо старше!

— Видите, как ей повезло: прожила больше чем вы, столько счастья повидала.

— Какого счастья? Две мировые войны, несколько ломок сознания и постоянная демаркация шкалы ценностей — вот что выпало на её долю.

— Ну ладно, зайдём с другой стороны: наверняка она была богата, эта ваша бабушка?

— Что верно, то верно: деньги и солила, и мариновала, все чулки и кадушки ими забила — богатейшая была бабушка.

— Так радуйтесь, дорогой Марс Марсович, всё это теперь по праву принадлежит вам. Теперь вы не то что птичку в собачку можете переделать, теперь вы можете купить себе приусадебный участок графов Чапских, облагородить его и стариться с улыбкой на лице. Я, кстати, могу к вам туда переехать — мы ведь всё ещё голубчики?

— Голубчики-то голубчики, только что мне прикажете делать с матушкой и батюшкой? Не думаю, что они откажутся от наследства.

— Ах, какое горе. Действительно нет ни малейшего повода для радости. Простите меня, дорогой Марс Марсович.

И Боб Иванович потихоньку вышел за дверь. Сегодня он пошёл на променад один.

Рыбка

— Марс Марсович, дорогой, хотите рыбки? Солёненькая.

— Ох, любезный Боб Иванович, мне ничего уже в этой жизни не хочется, — ответил Марс Марсович, но, тем не менее, есть стал.

— Неужели вам не даёт покоя ваша мёртвая бабушка?

— С этим горем я уже свыкся кое-как, но такое чувство, что все жизненные события толкают меня вслед за бабушкой. И вы знаете, я уже даже хочу умереть, — Марс Марсович оторвал хвост второй рыбине.

— Ах, ну до чего же вы всё-таки пессимистический старец. Вы, простите мне моё грубое русское выражение, прямо писсик какой-то.

— Вам легко говорить, Боб Иванович, у вас оптимизм аж из ушей прёт, с вами никогда ничего плохого не случается. А я вот сегодня в чай вместо сахара соль насыпал, потому мне эта ваша солёная рыба глубоко противна, — сказал Марс Марсович, но есть не перестал.

— Тоже мне, нашли, от чего скиснуть.

— Ага, а ещё я сегодня вместо сырка съел дрожжи. Эти гады такие одинаковые упаковки делают! Только потом думаю, отчего так во рту противно — развернул упаковку, и меня чуть не стошнило, любезный Боб Иванович. Я тогда быстрее зубы чистить, начистил так, что пена изо рта пошла. Только легче не стало: всё равно привкус какой-то мыльный чувствую. Смотрю на тюбик с пастой — а это крем для бритья «Арко». Посудите сами, зачем мне жить? Я теперь желаю только сдохнуть. А тут ещё рыба ваша с костями.

Так разволновался Марс Марсович, что проглотил рыбью косточку.

— Кхе-кхе...

— Что с вами, Марс Марсович?

— Кхе-кхе-кха-кху.… Помогите, задыхаюсь, — прохрипел Марс Марсович.

Боб Иванович стал оптимистически колошматить Марс Марсовича по спине.

— Кхо-кхи-кху, я не хочу умирать, Боб Иванович, кхо-кхолошматьте, пожалуйста, сильней! — сипел Марс Марсович.

— Господи, чуть не помер. Знаете, Боб Иванович, заверните-ка мне лучше этой рыбки домой, а то у вас мне кусок в горло не лезет.

Через час прохожие видели, как Марс Марсович потрюхал домой с каким-то свёртком.

Последние тёплые деньки

Август подходил к концу. Солнце после полудня не даром злилось и выжигало природу под корень. Солнце чувствовало, что уже прошла его пора. Солнце знало, что зима в окно стучится и гонит со двора. Зима стучалась по ночам, когда температура падала до нуля градусов. В такие ночи Марс Марсович очень мучался от перепадов температуры и ему не терпелось, чтоб наступил день. И день наступал, и Марс Марсович подходил к отрывному календарю, и отрывал очередной листик, и видел на календаре цифру 31.

— Какой кошмар, уже 31 августа. Вот и лето пролетело. Надо позвонить Бобу Ивановичу.

Боб Иванович весело кричал в трубку:

— Да-да, слушаю вас, Марс Марсович!

— Представляете любезный, какой ужас?

— И слышать ничего не хочу о мёртвых родственниках!

— Да нет, я не об этом. Вы взгляните на календарь: уже 31 августа, последние тёплые деньки наступают. Заходите за мной скорее, пойдём на променад, я должен впитать оставшееся тепло года.

И они шли впитывать. Потом расставались, на следующее утро снова шли впитывать и так далее — пока Марс Марсович вновь не увидел на календаре последнее число месяца.

— Боб Иванович, торопитесь: уже 30 сентября — последние тёплые деньки настают, бежимте на променад.

Потом наступило 31 октября, а на улице всё ещё было тепло, что позволило Марс Марсовичу предположить, что наступают последние тёплые деньки.

30 ноября тоже были последние тёплые деньки, природа всё никак не хотела отходить к зимнему сну, Марс Марсович был с природой заодно.