Директива Джэнсона

Генерального секретаря не переставали терзать сомнения: прав ли был Джэнсон? Или напряжение все же сломило американского оперативника, человека, на чьи плечи обстоятельства взвалили такую ответственность, равную которой не испытывал никто из живущих на земле?

– Прошу простить нас – почти все сотрудники в настоящий момент находятся в здании Генеральной Ассамблеи. Или где-то совсем в другом месте. Ежегодное заседание Генеральной Ассамблеи для нас что-то вроде предрождественской лихорадки для американских банков.

– Да, понимаю, – безжизненным голосом произнес его спутник.

Открыв дверь своего кабинета, Зинсу вздрогнул, увидев на фоне окна силуэт человека, сидящего за его собственным столом.

Черт побери, что здесь происходит?

Он повернулся к своему спутнику.

– Даже не знаю, что сказать. Похоже, у нас нежданный гость.

Человек, сидевший за столом, встал и шагнул навстречу генеральному секретарю. Зинсу изумленно застыл на месте.

Копна густых черных волос, лишь чуточку тронутая сединой, широкие азиатские скулы. Лицо человека, известного всему миру как Петер Новак.

Зинсу повернулся к тому, кто стоял рядом с ним.

То же самое лицо. Практически неотличимое.

И тем не менее отличия были. Не физические. Скорее, что-то в поведении, манерах. В человеке, стоявшем рядом с Зинсу, было что-то осторожное и неуверенное: тот же, кто поднялся из-за стола, излучал неумолимую решительность. Марионетка и кукловод. Нарастающее головокружение, которое испытал Зинсу, смягчилось только сознанием того, что Джэнсон был прав.

Человек, стоявший рядом с Зинсу, протянул своему зеркальному отражению конверт.

Едва заметный кивок.

– Спасибо, Ласло, – сказал тот, кто ждал в кабинете. – Ты можешь быть свободен.

Двойник развернулся и вышел, не сказав ни слова.

– Mon cher Матье, – произнес тот, кто остался, протягивая руку. – Mon tr`es cher fr`e![77]

Глава сорок вторая

Джэнсон отчетливо услышал в наушнике голос Зинсу: «О господи!» В то же мгновение он увидел, как Петер Новак, который не был Петером Новаком, нажал кнопку, вызывая лифт.

Сейчас двери кабины закроются.

В наушнике Джэнсона прозвучал другой голос: «Я должен извиниться за небольшой обман».

Подбежав к лифту, Джэнсон шагнул в закрывающиеся двери. Человек, не бывший Петером Новаком, был удивлен – но он не узнал своего неожиданного попутчика.

– Кто ты такой? – грубо спросил его Джэнсон.

Голос двойника был полон ледяного высокомерия:

– Разве мы с вами знакомы?

– Я просто ничего не понимаю, – сказал генеральный секретарь.

Его собеседник был совершенно спокоен, полностью расслаблен, уверен в себе.

– Вы должны простить меня за то, что я предпринял кое-какие меры предосторожности. Это был мой двойник, как вы, наверное, уже догадались.

– Вы прислали вместо себя двойника?

– Вам ведь известна роль, которую играл «утренний Сталин», не так ли? Советский диктатор присылал на определенные публичные мероприятия своего двойника – это держало его врагов в постоянном напряжении. Видите ли, до меня дошли слухи о готовящемся покушении на меня. Точнее, не слухи, а заслуживающие доверия донесения моей службы безопасности. Так что я не мог рисковать.

– Понимаю, – сказал Зинсу. – Но вам, конечно, известно, что у российского президента, премьера госсовета Китая и многих других также есть враги. Но они лично обращались к Генеральной Ассамблее. Сам президент Соединенных Штатов почтил нас сегодня своим присутствием. Наша организация славится своей репутацией обеспечения абсолютной безопасности – по крайней мере, на этом пятачке земли на берегу Ист-Ривер.

– Я все понимаю, mon cher. Но мои враги иного порядка. Те главы государств, о которых вы упомянули, по крайней мере могут надеяться на то, что в заговоре против них не замешан лично генеральный секретарь ООН. От моего внимания не укрылось, что человек, первым занимавший вашу должность и этот кабинет, носил фамилию Ли.[78]

Зинсу почувствовал, что у него по жилам разливается леденящий холод.

– Сожалею, что у вас могли возникнуть такие подозрения.

Потрепав генерального секретаря по плечу, Петер Новак снисходительно улыбнулся.

– Вы меня неправильно поняли. Больше я так уже не думаю. Просто мне нужно было убедиться наверняка.

Лоб Зинсу покрылся испариной. Происходящее не было предусмотрено планом.

– Не желаете кофе? – предложил он.

– Нет, благодарю вас.

– Ну а я не откажусь от чашечки, – сказал Зинсу, протягивая руку к переговорному устройству на столе.

– Мне бы этого не хотелось.

– Ну хорошо, – согласился Зинсу, продолжая смотреть в глаза своему собеседнику. – Тогда, может быть, чаю? Давайте я сейчас свяжусь с Хельгой и попрошу ее…

– Знаете, я бы предпочел, чтобы вы сейчас никуда не звонили. Не корректировали распорядок дня, ни с кем не советовались. Можете считать меня параноиком, но у нас нет времени. Через несколько минут я покину это здание с вертолетной площадки на крыше: все надлежащие распоряжения уже сделаны.

– Понятно, – сказал Зинсу, который ничего не понимал.