Директория «Мусорщик». Книга 1. Ра

Нас вывели во внутренний двор, посадили в обычную машину и отвезли на вокзал, просто так, без всякого «этапа», с одним сопровождающим, приветливым мужчиной в форме экологической службы, который был скорее вожатым, чем надзирателем. Он вёл себя предельно уважительно: купил билеты на поезд, выдал сухой паёк, сказал, сколько есть свободного времени. Всё это действительно напоминало отправку в детский лагерь, даже лучше, потому что свободы больше. Я запаслась на вокзале булочками с кофе, они там особенно вкусные, и, пока ехала, бесконечно хлестала кофе: мама снабдила финансами во всех возможных видах, в избытке. Наверное, так она «замаливала» свою вину за глупое поведение в суде, которую, кстати, так и не признала. «Всё было заранее решено, и что бы мы ни делали, ни говорили – всё было бесполезно, тебя бы осудили показательно. Я сделала всё, чтобы тебя спасти!» – уверяла мама. Несомненно, всё! Когда это взрослые признавали свои косяки? Я подумала назло потратиться и накупить себе ещё чемодан всяких ненужных вещей, пока ждали поезд, но сопровождающий сказал, что не стоит заниматься шопингом, потому что на въезде в резервацию будет ещё один досмотр. На сообщения принципиально не отвечала. Молчала, чтобы заставить маму переживать. Если бы я рассказала ей правду, она бы непременно подумала, что ничего дурного не случилось.

Везли отбывать троих: меня и двоих мужчин неприглядного вида. Лысоватого кудрявого, лет пятидесяти, и молодого, нахального, покрытого татуировками с ног до головы, который всё время препирался с сопровождающим: то хотел покурить расслабляющие стики, то выпить «успокоительное», чтобы уснуть в поезде. Ему объяснили, что если так и дальше пойдёт, то придётся «отбывать» не в резервации мусорщиков, а в других, «менее комфортных местах». Молодой человек ответил, что именно этого и добивается и в «мусорку» не поедет ни за что. Сопровождающий вызвал кого-то, татуированного забрали, и дальше мы ехали с кудрявым совершенно молча. Путь был долгим, и даже на суперстреле со скоростью в 800 км/ч занял почти сутки. Поезд не ехал, скорее, летел, значит ни в окно глянуть, ни в последнем вагоне постоять, провожая глазами рельсы, как было можно в старом медленном поезде. Скука. Кофе плескался у самого моего горла – не уснуть, пришлось развлекаться кино и компьютерными игрушками.

– Дальше автобусом, – объявил сопровождающий, когда мы вышли на конечной.

На улице встретило жуткое пекло и унылый пустынный пейзаж. Ещё почти полдня ехали на обычном автобусе, а когда пересели в машину службы исполнения наказаний, впереди уже виднелись мусорные горы и много-много столбиков дыма, словно привязывающих землю к небу. Невзрачная картинка! Кондиционер нагнал в салон холода, и сопровождающий хотел выдать мне страшненькую форменную куртку цвета хаки с надписью «ЭкоЛогика». Я отказалась, достала свою универсальную суперлёгкую куртёнку, укуталась в неё. Всю жизнь терпеть не могла невзрачные вещи и места. Затосковала по уютному дому, любимой маме, хвостатому Джеки, ссорам с братьями, своей вечно неубранной комнате и несерьёзным друзьям-студентам. Ещё не доехали, а я уже заранее ненавидела это место!

Деревьев по дороге совсем не было, была только выжженная степь и мусорные нагромождения вдали. Зрелище напоминало унылые ландшафты из фильмов-апокалипсисов, где на Земле случается катастрофа и потом остаётся вот это. Я читала, что общим решением под резервацию было отдано место, признанное малопригодным для людей, а для гниения мусора – наоборот, наилучшим из-за жаркого лета и отсутствия настоящей зимы, а также наиболее экологически безопасным за счёт удалённости от водных покровов планеты. Это место раньше называлось Голодной степью и при прошлом разделении мира принадлежало Узбекистану и Таджикистану. Люди здесь тогда не выжили, сбежали, а мне придётся выжить. Я вздохнула, уткнулась в телефон и, чтобы хоть как-то развеяться, уровень за уровнем лопала шарики. Они, взрываясь, награждали меня салютом из ярких брызг; степь же тянулась до самого горизонта, однообразная и унылая. Когда мы подъехали ближе к резервации, оказалось, что горы эти ещё и были окружены высоченной бетонной стеной. Над воротами красовалась надпись: «Добро пожаловать на территорию независимых архитектурных решений и человеческих проявлений, свободную от виртуальных миров».

– Не бойся, эти стены не от людей, – успокоил сопровождающий, увидев мои огромные глаза.

– А от кого? – спросила я, и глаза мои ещё больше округлились от страха.

– Узнаешь в своё время, – усмехнулся он.

* * *