Дирижабли и их военное применение

«Мы были над целью. Последовала команда: „К бою!“. Все жилы и нервы на корабле были напряжены. Моторы звучали с полной силой. Высотомер показывал положение судна почти на 4 000 м. Старший офицер находился в капитанской гондоле у сбрасывателя и у маятникового дальномера; я за капитанским столом давал нужные указания рулевому.

Корабельный инженер в последний раз доложил мне. что все готово, и через рупор с пулеметной платформы в носовом конце корабля донеслись слова: „Пулемет готов к стрельбе“.

В этот момент ярко освещенные ж. д. сооружения Брест-Литовска были под нами, в городе горели скудные огни. У русских была полная тишина. „Вниз — легкую бомбу!“. Блеск ее взрыва ярко выделился на фоне местного освещения, удар пришелся верно. Затем одна за другой были сброшены 12 бомб по 100 кг каждая. Глухое сотрясение корабля свидетельствовало о том, что они взорвались. Огни на земле потухли, и заработали прожекторы; русские искали нас: ими был открыт огонь, слабый и недействительный».

Через две недели цеппелин опять получил боевой приказ бомбардировать ж. д. магистраль Брест-Литовск — Барановичи и Брест-Литовск — Лунинец.

25 августа цеппелин LZ-79 при полной луне в полночь пересек опять Вислу у Варшавы и направился на восток. Над Брест-Литовском он летел теперь на высоте 2700 м; окрестности этого пункта представляли устрашающее зрелище; на обоих берегах Буга тянулись к небу огромные снопы пламени и клубы дыма, принимая самые причудливые образы на фоне ночного неба при лунном освещении. Горели город и крепость. Воздушный корабль окутан был дымом пожара. Командир не знал точно, где находятся германские войска: быть может ими занят уже Брест-Литовск. На воздушных судах тогда еще не существовало радиотелеграфа.

«От командира корабля требуются большая инициатива и отсутствие боязни ответственности, чтобы, находясь далеко от своих войск и в полном одиночестве среди безбрежного пространства воздуха, принять решение о надлежащем применении такого драгоценного средства борьбы, как воздушное судно»…

Если бы действительно в этом момент, в ночь на 26 августа 1915 г., майор Гойсерт сбросил бомбы над Брест-Литовском, то он действовал бы по своим, так как именно в эту ночь германские войска вступили в крепость.

Он принял правильное решение: обогнуть горящий район с юга и направиться вдоль ж. д. полотна на Лунинец. У ст. Жабинка цеппелин снизился до 2 000 м, сбросил бомбы в 60 и 100 кг. Затем полетел на Кобрин, пересек ж. д. на Барановичи, у Тевли сбросил последние бомбы на проходивший в этот момент поезд.

Впоследствии, после войны, автор статьи во время поездки в Америку встретился случайно с одним русским свидетелем этого нападения цеппелина, и тот ему рассказал о неописуемой панике, возникшей в поезде при обстреле его бомбами с цеппелина LZ-79.

Несмотря на имевшие все же место потери и неудачи боевой работы дирижаблей в 1915 г. над сухопутным театром, немцы, совершенствуя, укрупняя свои цеппелины, продолжали и в 1916 г. отправлять дирижабли в налет на Париж (налет LZ-77 и LZ-79 в начале года) и больше того: бросили целую эскадру участвовать в Верденском бою. За это решение германское командование было жестоко наказано. Из 5 дирижаблей, посланных в бой, назад возвратился невредимым только один LZ-77. Лучший дирижабль эскадры — LZ-95, несмотря на то, что летел на высоте 4000 м, все же был сбит и опустился у Намюра. Положение дирижаблей к этому времени осложнилось еще тем, что английские и французские летчики стали бомбить дирижабли при их стоянках в элингах и уничтожили таким образом несколько дирижаблей.