Дирижер. Перстень чародея (СИ)

Дверь карта раскрыл водитель. Он же раскрыл входные ворота на территорию некогда бывшего исследовательского лагеря. Я боялся представить, что последует. Я не знал, что делать, что предпринять. Мысли хаотично бились в голове, невероятно путались. Я думал, если от меня не избавятся, так для чего-нибудь паршивого используют. А если всё-таки… Вторым хороводом рядом с мыслями о гибели рябили вспышки-воспоминания об изворотливости нуаров: как они умеют профессионально втираться в доверие, что почти никому не под силу распознать в них врага, даже охране хранилища – места, куда разрешено только прошедшим через множество степеней допусков к важной и тайной информации. Если нуары так ловко проходят систему проверки безопасности, значит, она далеко несовершенна? Или их психологическая заточка сильна до такой невероятности, что страшно подумать, какие на их фоне все доверчивые, будто младенцы?

- Мы знаем, что в ящике. Доставай. Мы идем туда. –Волшебница сперва кивнула мне на бокс, потом – на огороженную территорию.

Под прицелами заряженных кулонов, – водитель, стоя у карта, тоже направил на меня артефакт – стараясь не смотреть предателям в лица, дабы не провоцировать, пытаясь успокоиться, я на подкашивающихся ногах, медленно, с поднятыми руками прошел к боксу, отстегнув от него ремни. Щелкнул замками, снял крышку. Посмотрел на сраженных Улло и мага: вроде дышат – грудь слабо, но поднимается. Под крышкой оказался еще один резервуар. Я посмотрел на него, не желая трогать. За полупрозрачным толстым стеклом, помещенный в еще меньшую коробочку, угадывался перстень. Оболочка вокруг него утолщена. Но эта защитная смазка была темная. Всё-таки сила камня продолжает обнаруживать себя и поражать даже защиту, надеясь сломать ее и высвободиться.

- Я… могу удостовериться, что они живы? – Мой голос дрогнул, когда я поднял лицо на Милиана и архивного служащего.

- Да, но без хитростей, – сдержанно произнесла женщина.

Я протянул руку к шее и груди сраженных, ощутил медленное биение сердец и легкий молоточек артерий. А если предатели обманули и мой Проводник с сопровождающим всё же умрут?

- Забирай перстень и идем, – холодно произнес старший из архивистов. – Ну же!

Сглотнув, сбившись дыханием, я отсоединил защитное стекло и враз вспотевшей, дрожащей ладонью взял коробочку с артефактом.

- На выход.

Последовал ощутимый тычок в спину. На негнущихся ногах я поднялся с пола, обеспокоенно посмотрел на Милиана и вывалился из карта. Коробочку с перстнем держал на расстоянии, вытянув руку.

- Боишься? Правильно, – видя мою нервозность, произнес второй маг, когда меня вновь толкнули в спину, направляя за ворота на территорию бывшего лагеря. Чародей прошел мимо и выхватил коробочку у меня из рук. Водитель карта остался: если Милиан и архивист очнутся, оглушить их повторно. Бога ради, только бы именно оглушить – не убить.

- Страх – адекватная реакция любого здравомыслящего. Боишься, значит, знаешь, что есть силы могучее тебя. Значит, понимаешь, что есть высшее – сильнее низменного сущего, – сильным голосом произнесла женщина.

Я шел вперед не оборачиваясь, с каждым шагом будто тяжелел и врастал в землю. Сердце стучало в ушах. Куда мы идем? Что будет с перстнем? Со мной? Я не знал, что делать, как выпутываться. Мысли улетучились. Странно, что сейчас в голову ничего не приходит. Обычно ведь что-то возникает, озаряет ум. При опасной встрече с Морсусом я додумался вызвать клона, при проникновении нуара в «ядерную» комнату додумался спрятать перстень. Почему сейчас ничего не придумывается? Почему сейчас я настолько остро чувствую страх за свою жизнь, но не могу предпринять ничего? А что было раньше? Что мне раньше мешало рассуждать об опасности ситуации?

- Времени у нас мало, – нетерпеливо произнес младший из магов. (О, нет, если он так говорит, значит, действительно хотят свершить какой-то кровавый приговор?) – Будем кратки. И постараемся, Константин, внушить вам, что пострадаете вы за правое дело. Вы обязаны гордиться, что отдаете себя на великую цель.

Тут я застыл. Замер. Задохнулся от нехватки воздуха. В смысле – «пострадаете»? В смысле – «отдаете себя»? Неужели всё, это конец, последние минуты…

Нет, нет, нет. Такого не может быть. Это сон. Это страшная сказка. Мне это снится. Нет. Всё какой-то обман. Мне надо домой. Пожалуйста. Я хочу к Лизе. К детям. Этого не может быть, это бред, это шутка, это не по-настоящему.

Это не со мной.

Тычок в плечо. Я зашагал, но еще медленнее. С невероятной тяжестью на меня легло осознание: если до сих пор не грохнули с помощью артефактов, значит, прикончат как-то по-другому. И в этом будет задействован перстень.