Дирижер

Беридзе еще немного выпил в кабинете, подумал и принял решение. Он позвонил Портновскому и потребовал:

— Рудольф, в твоем ресторане работает музыкант, фамилия Шаманов. Уволь его немедленно!

— А что случилось?

— Моя Лия в кабаке из-за него. Он ей подыгрывает?

— Да.

— Так вот, уйдет Шаманов, и Лия не сможет выступать. Ты меня понял?

— Организую, — неуверенно пообещал директор гостиницы.

— Не организуй, а сделай! Ты Хозяин или нет?

Уезжая из дома после обеда, Отар Гурамович взглянул на башенку с комнатой дочери. Нет такой проблемы, которую он не мог бы решить в этом городе.

Глава 24

Коваль с озабоченным выражением лица зашел в гримерную с бланком в руке и с порога огорошил:

— Дирижер, с сегодняшнего дня ты уволен. Вот обходной лист. Подписываешь — и лети на все четыре стороны.

— Ты прикалываешься? — удивился Санат, принимая листок.

— Не моя инициатива. Сам разбирайся, кому ты дорогу перешел.

— А чья?

— Меня Хозяин вызвал и четко растолковал: либо сваливает Шаманов, либо всю группу пинком под зад. Вот и поставь себя на мое место.

На минуту в гримерке повисло молчание. Все старательно отводили взгляд от поникшего Дирижера.

— А кто клопа давить будет синтезаторе? — поинтересовался Смирный с кислой улыбкой.

— Кравец сейчас придет. Я его срочно вызвал, — объявил руководитель.

Через несколько минут в комнату ввалился прежний клавишник группы Юрий Кравченко. Он расплылся в пьяной улыбке и гаркнул:

— Привет, банда!

— Ты что, бухой? — обеспокоился Коваль.

— Серега, если б ты мне утром звякнул — я бы как стеклышко. Да ладно, мастерство не пропьешь!

Санат забрал свои вещи и покинул гримерную. Скоро в гостиницу приедет Лия, придется ей объяснять, что их выступления в «Черном жемчуге» закончились. Он подписал обходной лист в бухгалтерии и дождался Лию в холле.

— Привет! — девушка радостно порхнула ему навстречу, натолкнулась на унылый взгляд и обеспокоилась: — Почему ты не там?

Она кивнула в сторону ресторана, откуда доносилась песня в исполнении «Ночного шторма». Санат продемонстрировал обходной лист с подписями.

— Меня увольняют. Не все в восторге от нашего дуэта.

— Папа, — догадалась Лия и возмутилась: — Они же фальшивят, отсюда слышно!

— Кабак не филармония, — изрек Шаманов.

Он с первых песен слышал, что пьяный Кравченко не попадает в ноты, часто отстает и ломает мелодию. Коваль ждал, что клавишник войдет в ритм, но становилось только хуже. Музыканты ушли на первый перерыв досрочно.

— Наше время, — с грустной улыбкой сказала Лия и обратилась к футляру с электроскрипкой: — Соната, нас лишают голоса.

В холе появился Коваль, заметил Шаманова и поспешил к нему.

— Что с обходным, Дирижер? — спросил он.

— Концертный костюм надо сдать для отчетности.

— Потом сдашь, а сегодняшний вечер ты должен отработать. Кравец пьяный, сука, напропалую лажает.

Руководитель потащил Шаманова за собой, но тот отдернул руку и заявил:

— У меня условие. Лия тоже будет выступать.

Коваль с тоской посмотрел на девушку, перевел взгляд на Саната и зашептал:

— Как ты не поймешь, твои проблемы из-за нее. Забудь скрипачку, и я попытаюсь уговорить Хозяина передумать.

Но Дирижер был непреклонен:

— Или мы вдвоем, или оставайся с Кравцом. Он в гримерке еще накатил.

Коваль скривился от досады и махнул рукой:

— Черт с вами, последний день! Формально, ты уволен с завтрашнего.

Самородовы ужинали в это время в ресторане. Они удивились, не увидев Саната за синтезатором. Антон вопросительно посмотрел на жену, Сана прислушалась и выяснила в чем дело.

— Его увольняют из-за Лии. Сегодня они будут играть последний раз.

Вернувшийся на сцену Дирижер отыграл второе отделение в составе группы. Публика, недоумевавшая первый час, расслабилась под привычную танцевальную музыку. Музыканты ушли на второй перерыв в хорошем настроении, и на сценическое возвышение к Санату поднялась Лия с электроскрипкой.

Она заметила в ресторане двоюродных братьев. Георгий и Ираклий хмуро взирали на нее и перешептывались. Ну и что, пусть докладывают, папе. Сегодня ее вечер!

Лия тряхнула головой и гордо подняла инструмент. Она играла неистово и страстно, как в последний раз. Она понимала, что отец не отступится и выживет ее из ресторана. Санат подыгрывал ей профессионально и тактично, чтобы всем было ясно, что главная на сцене — девушка со скрипкой.

Они исполнили свои лучшие композиции и затянули короткий перерыв до размеров полноценного отделения. Публика поддерживала музыкантов аплодисментами, как на концерте.

Когда Коваль стал выражать нетерпение, к сцене подошел один из посетителей и заказал у дуэта особенный номер. Кто-то из гостей захотел сам спеть в микрофон. Это было не правилам, но Коваль увидел, как сто рублей переместились в коробку для парнаса и не посмел возражать. Клиент всегда прав, если щедро платит.

Расточительным клиентом оказался Антон Самородов. По просьбе Саны он заказал песню, которую она решилась исполнить вместе с братом и Лией. Слушая их выступление, она понимала и разделяла их чувства. Любовь на краю бездны, страсть вопреки всему, жизнь за рамками привычных устоев.