Дирижер

— Тогда она напишет заявление в милицию, а я выступлю свидетелем. Артур Кармазов пытался сбыть краденную скрипку. Если начнут его расспрашивать о деталях, сам понимаешь.

— Я к Хозяину, — решил Коваль.

— Обрадуй его, что скрипка нашлась. Затерялась среди гитар, — подсказал Дирижер.

Руководитель ансамбля бросил взгляд на преобразившуюся скрипачку, которая чувствовала себя на сцене хозяйкой. Он вышел из ресторана. Музыканты не знали, что им делать.

Лия подошла к микрофону и обратилась к гостям за столиками:

— Музыка — это настроение. Мы читаем ваше настроение по тем песням, которые вы заказываете, и стараемся разделить его. А сейчас песню заказываю я.

Она загадочно улыбнулась, водрузила скрипку на плечо, взмахнула смычком и опустила его на струны. Зазвучала мелодия, в которой легко угадывалась популярная песня Анны Герман. Лия не пела, но искренней музыки было достаточно, чтобы в душе всех присутствующих отзывались невысказанные слова.

«Мне говорят, он маленького роста, мне говорят, одет он слишком просто. Мне говорят, поверь, что этот парень тебе не пара, совсем не пара».

Она тряхнула взбалмошной прической, стукнула каблучком и стала пританцовывать. Скрипка звучала с пронзительной откровенностью, слова признания осязаемо парили в зале ресторана.

«А он мне нравится, нравится, нравится, и для меня на свете друга лучше нет. А он мне нравится, нравится, нравится, и это всё, что я могу сказать в ответ».

Лия повторила быструю мелодию припева, озорно поглядывая на Саната. Он занял место за синтезатором. Следующий куплет, размеренный и мелодичный, они исполнили дуэтом. А когда дошло до озорного припева публика уже танцевала перед сценой, самые бойкие женщины подпевали:

— А он мне нравится, нравится, нравится…

И снова куплет, и снова припев. Танцующая публика и не думала останавливаться. Цыганская неистовость скрипки подстегивала их новой энергией, и мелодия припева на радость танцующих прозвучала неоднократно.

Когда песня закончилась, Санат увидел около сцены Портновского вместе с хмурым насупившимся Ковалем. Некоторые уважаемые гости отеля, лично знакомые с директором, выражали ему благодарность за оригинальную музыку. Звучали признания. «Такого даже в Москве не услышишь». «Будто двадцать лет скинула». «С каждым годом у вас всё лучше и лучше».

Хозяин гостиницы привык подобно флюгеру подстраиваться под ситуацию. Гостям он кивал, а руководителя ансамбля отчитал:

— Видишь, Коваль, народу нравится. После такого танца напитки влет пойдут. Пусть сегодня Лия выступит, а завтра видно будет.

На волне успеха дуэт скрипки и клавишных исполнил еще несколько лирических композиций. На лицах музыкантов светилось вдохновение, их душевное состояние передавалось слушателям. Многие хлопали, как на концерте.

— Серега, что происходит? — возмутился ударник Смирный. — Теперь не они, а мы у них на подхвате?

— Только без скандала, — огрызнулся Коваль и двинулся к сцене.

Санат уловил ропот музыкантов и посоветовал Лие отдохнуть. Разгоряченная новыми ощущениями девушка упорхнула в гримерку. Во время физической близости они не говорили о любви, но в музыке она призналась в своих чувствах и получила ясный ответ. Девушка перешагнула порог новой жизни, радовалась и боялась изменений, не понимая, как быть дальше.

Она позвонила маме, но сказать правду не осмелилась и на ходу придумала:

— Мама, я тут встретилась с одноклассниками. Гулять будем. Короче, заночую у подруги.

Нана Ревазовна почувствовала взвинченное настроение дочери и осторожно спросила:

— Лия, у тебя всё хорошо?

— Намного лучше, чем вчера. Честное слово! У меня появилось то, без чего я жить не могу.

Она имела ввиду любимого человека, но мама поняла по-другому:

— Ты про электроскрипку? Я рада, что инструмент нашелся.

— Откуда ты знаешь? Портновский звонил?

— Отец про машину тоже знает, — со вздохом сообщила мать.

— Ну что ж, тем лучше. Тогда, он поймет, почему я не хочу его видеть! — выкрикнула Лия.

— Лия, возвращайся домой. Поговорим по-семейному.

— Сегодня не могу. И не хочу!

— Ты же на одну ночь у подруги? Утром придешь, да? — забеспокоилась мама.

— Как получится. А почему ты не спрашиваешь про подругу?

Нана Ревазовна помолчала и призналась:

— Не хочу, чтобы ты меня обманывала.

— Это друг, мама, больше, чем друг. И мне с ним хорошо.

Лия положила трубку и прислушалась к песне, доносящейся из ресторана. Побыстрее бы гитаристы устали и освободили сцену. Ее душевное состояние способна передать только музыка. Она готова выступать весь вечер вместе с Санатом. А потом они поедут к нему. И она заснет в объятиях любимого человека.

Глава 22