Дисгардиум 7. Демонические игры

— П-ф-ф… — фыркнул он. — В этом вся суть, Шеппард! Только достойные, а таких один на миллион! А кто твой круг?

— Мой круг — все остальные. Граждане низких категорий, неграждане — все они есть мой круг! И я говорю об этом с гордостью!

— Бред, — фыркнул Мессия. — Дешевая попытка заигрывания с аудиторией!

— Игры с аудиторией — твой конек, дро…

В абсолютной тишине я развернулся и направился к своему столу. Презрительное «дро», как называли неграждане граждан, я еле слышно прошептал, а потому те, кто сидел дальше, выясняя друг у друга, что я сказал, осознали смысл не сразу. Зато когда это произошло, шум поднялся несусветный!

Меня бурно обсуждали, потому что с едой уже все закончили. Я же принялся за овощной суп-пюре с гребешками, а доев, перешел к сочному стейку. Ел, буквально заталкивая в себя еду. Прогулки по залу позволили рассмотреть, кто и с кем сидит, и еще до показа хайлайтов я понял, что расстановка сил изменилась.

В группе Кетцаля осталось человек десять, включая Инфекта и Тиссу. Они объединились, сдвинув два стола. Наверное, этим объяснялось плохое настроение Ренато, но все равно непонятно, почему мои бывшие друзья остались с ним. Эти двое везде искали выгоду, и логичнее им было бы перейти к отколовшемуся от Кетцаля Маркусу, чья группа набрала тридцать человек, причем среди них я заметил не только тех, кто и до того состоял в рейде Кетцаля-Маркуса, но и несколько ранее независимых групп вроде той, что атаковала меня в лесу, куда входили эльфийская магичка Смузи, минотавр-разбойник Райкер и орк-воин Фобос.

Видимо, все одиночки и малые группы пришли к мысли о том, что теперь выжить можно лишь в составе сильного рейда. Это подтверждало и то, что выросла группа Дестини. Серебряный рейнджер из «Детей Кратоса» собрала вокруг себя десять столиков, забитых людьми. После многочисленной, но небоевой группы Мейстера, этот рейд оказался самым большим.

Недалеко от меня было место безумцев Риперграуда — этим утром их всех сожрал демон Аваддон. Ребята шумели и были изрядно навеселе. Видимо, уже успели за день залиться бесплатным алкоголем, отмечая для себя окончание Игр.

С другой стороны сцены затерялась небольшая группа моих союзников: «странник» Хеллфиш, «белая амазонка» Ана и игроки «Модуса». Если выиграет кто-то из них, думаю, я смогу договориться с Хинтерлистом или Хорвацем об эссенции — вряд ли они откажутся поучаствовать в крестовом походе против Ядра Чумного мора.

Все это время я чувствовал на себе стерегущий взгляд Дональда, моего нового помощника. Он не подходил, но и ни на секунду не сводил с меня глаз.

Призванные лениво потягивали вино, коктейли или что покрепче. Постепенно наступила темнота, осветилась сцена, и под рев гимна Игр из-под потолка спустился Гай Бэррон Октиус.

— Приветствую вас, призванные! — огласил зал громоподобный голос распорядителя. — Четвертый день Демонических игр полностью изменил расклад сил, и сейчас мы посмотрим самые яркие моменты!

Судя по «ярким моментам», день прошел относительно скучно. Призванные после мясорубки на дне Провала долго добирались наверх. Это заняло у них остаток дня вчерашнего и большую часть сегодняшнего. По пути были скандалы и взаимные обвинения, продолжавшиеся второй день. Кто-то из призванных поленился идти пешком и самоубился, вскрывая печати на вратах, а потом лениво бродил по Окаянной бреши, собирая ресурсы или выпивая в таверне и строя планы в ожидании партнеров.

Флибустьер Дагон, один из таких самоубийц, решил, что он не хочет тратить еще один день на бесконечный подъем по лестнице. Вскрыв печать четырехсотого этажа, он подложил приличную свинью всем остальным. Сначала ничего не предвещало опасности. Открыв врата, Дагон выжил за счет способности, поглощающей смертельный урон.

— Затупил, — коротко прокомментировал он позже. — Там шанс срабатывания десять процентов, типа «повезло».

Следом нам показали босса, кривлявшегося на пороге, Шутника Ридика, трехрогого демона с пылающими глазами и широкой улыбкой. Рога его были выкрашены в красно-сине-желтые цвета и напоминали шутовской колпак. Издевательски расхохотавшись, он закричал:

— Хей-хей-хей, смертный! Хо! Хо! Всё вверх дном! Хо! Хо! Всё ходуном! Заходи, повеселимся!

Дагон, все еще не решивший, как быстро попасть наверх, атаковал босса. Тот с гиканьем и визжанием уклонился, продолжая кричать «Хо! Хо!», и умудрился оказаться позади Дагона и дать ему пендель, снявший жалкую единицу жизни. Шутник Ридик не наносил серьезного прямого урона.

Как выяснилось, он «шутил», и от его шуток было не только не смешно, но еще и очень больно. Ридик скастовал раскаленную подкову, больше напоминающую стульчак, и приклеил ее к заднице Дагона.

Вопя от боли, тот бросился наружу и прочь от врат, не получая урона, чем в прямом смысле поднасрал всем, кто шел сзади него. Из подковы полилась лава! И там, где она растекалась, еще около часа было не пройти. Закончилось все тем, что Дагон спрыгнул в пропасть, а остальным пришлось ждать, пока лава застынет. Шутник Ридик же продолжал зазывать всех к себе, обещая «незабываемое веселье».