Дисконект. Отключи меня от сети

Один толчок и я начинаю раскачивать рукав. Второй толчок и мои ноги пружинят, становясь на стекло.

— Готов? — поднимаю взгляд, но вместо привычного высокомерного блеска в глазах, там совершенно другое — то самое доверие, смешанное с яростью.

— Ненормальная! — Тиен спускается ниже и обхватывает меня, упираясь в стекло ногами, рядом со мной, — Ты мне будешь должна за это, крошка!

Слышу гортанный шепот с хрипотцой рядом с ухом, и сцепив зубы, продаюсь корпусом назад, вместе с Тиеном, уже через секунду влетая прямо в стекло всем весом.

Дыхание вырывается урывками, так словно, мне в гортань набросали раскаленных углей. Голова начинает медленно, но верно кружиться, а в правой ладони саднит так, будто мне прострелили руку.

— Отличный… поход… в библиотеку! — раздается всё тот же хриплый и злой рык, совсем рядом.

— Я тебя предупреждала, что это не съёмки в новой драме… — переворачиваюсь и пытаюсь подняться, — …красавчик!

— А по мне так лучше двенадцать часов в репетиционке скакать, чем подобное.

Я встала на четвереньки и осмотрелась. Тиен лежал на спине, в куче осколков рядом со мной, и тяжело дышал.

— Нужно убираться отсюда! — выпрямилась, встав уже на ноги, и пошатываясь, подняла правую ладонь вверх.

Из нее торчал осколок стекла, который приносил адский дискомфорт. Хорошо, что руки в перчатках, иначе, всё было бы намного хуже.

— Это уже не похоже на травлю в сети, правда, крошка?

— Вставай! — под пристальным взглядом Тиена, я выдернула осколок из руки и отбросила его в сторону.

— Ащщ… Это же, наверняка, больно! Ты хоть бы скривилась для проформы, что ли?! — он начал ворчать и поднялся следом за мной, держась за правое плечо.

— Пошли! — я расслышала вой пожарной и полицейской сирены за спиной, и только потом вспомнила, что нас то видели в самой школе.

— Это хреново! — осмотрелась и кивнула на лестницу вниз, куда мы и пошли, не сговариваясь.

— Что именно?

— Женщина из вестибюля школы! Камеры… Нас могут обвинить в том, что здесь произошло, потому что нас видели все. Это ж сколько чистить всего придется, — я скривилась, остановившись у одного из окон уже на первом этаже.

— Это не нормально. Всё, что связано с тобой, становится чертовски ненормальным! — Тиен скривился и осмотрелся со словами:

— Обычно в таких старых зданиях, есть классы с простыми ставнями, которые легко открыть. Пойдем.

Позади раздались первые крики пожарных, вошедших в здание, потому пришлось двигаться быстрее.

— Здесь! — Тиен пихнул меня в старый музыкальный класс, и быстро пошел к окну, которое действительно отъехало в сторону, подобно тому, как открывались ставни в моем съёмном доме в Сеуле.

— Где твоя машина? — спросила, когда мы вышли за территорию в кромешной темноте, и вдвоем буквально привалились к бетонному забору в кустах.

— А твоя..?

— Останется тут. Только номера нужно снять и забрать личные вещи.

— Тогда пошли, — на меня неожиданно набросили пальто и толкнули вперёд.

— Что ты опять, мать твою, выт…

— Закрой рот, ради неба!!! Ты меня уже достала! — он не просто шикнул. На меня крикнули, как на глупую дурочку.

— Ты охренел?

— А кто виноват в этом?

— А чего ж ты поплелся за мной?! Я же тебя предупреждала!

— Тихо! — Тиен прижал меня к себе и закрыл рот рукой, когда по улице вниз начали бежать люди, видимо пытаясь помочь в тушении пожара, или просто поглазеть.

— Руки убрал! — шикнула, но Тиен сжал меня только сильнее, и в момент когда рядом проходила группа обеспокоенных местных жительниц, прижался ртом к своей руке, которая прикрывала мой.

— Айгу-у-у!!!! Муккулье́н!! *(Боже! Ну и срам!) Пуль!*(Пожар!) Кригу кыгырын обсымида! *(А им заняться больше нечем!)

Однако эти звуки показались мне совершенно пустыми, потому что я смотрела в глаза мужчине, который сейчас вызывал во мне не просто диссонанс, а бурю непонимания.

То, что он вытворил, было сродни ребячеству, и выглядело не просто смешно. Для меня это глупость!

Тиен медленно отнял руку, и так же плавно отстранился.

— Я ненавижу подобное, Чон Тиен. И такие игры для меня — идиотизм, на который могут вестись только школьницы, — ответила шепотом, однако меня осекли.

— Значит, хочешь чтобы я прекратил проявлять к тебе уважение?

— Хватать рукой за лицо и прикрывать рот — это по-твоему проявление уважения?

— Это лучше, чем просто сделать то, на что я не решился!

Его лицо в полумраке освещения улицы, моё резкое дыхание, и крики за спиной, смешанные с воем сирен — всё это стало едино, исчезнув после того, как моё лицо бережно обхватили руками и я почувствовала вкус крови и горечи во рту.