Дискрет

— Жалко… — вздыхает сосед. — Опять не послушаем твоих сказочек про того суперкапитана и его суперкоманду. А я как-то уже привык, ты хорошо рассказываешь, душевно. Аж за сердце берет!

— Разговорчики! — рычит подкравшийся незаметно надсмотрщик, спину обжигает нейрохлыст. Ты шипишь на вдохе, пережидая острую боль, рядом тоненько взвизгивает сосед. Дальше работаете молча.

* * *

Конечно же, ты не добрал до нормы — за последние дни ты научился определять вес мешка с точностью до пятидесяти граммов. Сегодня в нем не хватало больше. Намного. Порка точно. Может быть, даже карцер — с той самой точностью до пятидесяти граммов. Какое-то время ты раздумывал: раз все равно не хватает, не раздать ли все полностью и сегодня тоже? Ведь кого-то это наверняка может уберечь. И капитан, наверное, поступил бы именно так… Раздумывал ты отстраненно и почти безразлично. И если бы собрано было чуть меньше — наверное, так бы и сделал. Какая разница, если все равно умирать, а вторая ночь подряд на мокром бетонном полу — верная смерть, так пусть хоть кому-то польза будет… Но сегодня шанс избежать карцера был, и, значит, рискнуть стоило.

Рядом мялся сосед, вздыхал — не был уверен, добрал ли до ужина, боялся идти проверить. Ты посмотрел на него и решил, что на весы пойдешь одним из первых — чего тянуть?

— Подожди…

Когда тебя тронули за плечо, ты вздрогнул больше от неожиданности, чем от боли, но она виновато отдернула руку. Ты не помнил, как ее зовут. Ты и лица-то ее не помнил. Прошептала, косясь в сторону далеких еще надсмотрщиков:

— Извини… вот, держи. — В незатянутую горловину мешка (твоего мешка!) скользнула сложенная ковшиком рука в защитной перчатке. Не пустая рука. Опрокинулась. Мешок стал чуточку тяжелее.

— Мы сегодня очень старались, должно хватить всем. Стой здесь, пойдешь последним. И… не закрывай горловину.

Она торопливо скользнула мимо, вместе с другими пленниками, выстраивая очередь к весам. Та ли, с которой ты поделился вчера? Или раньше? Или вообще посторонняя? Ты не помнил их лиц, это было не важно.

Мимо шли люди в желтых комбинезонах. Выстраивались в затылок друг другу. Некоторые просто шли, почему-то пряча глаза. Другие же прятали ладони, сложенные ковшиком. Заранее не пустые ладони в защитных перчатках. Мешок потихоньку тяжелел. Как они смогли договориться? Ведь охранники не позволяют… как им вообще такое в голову взбрело?! Это неправильно! Это твоя миссия. Твоя функция! Что бы на это сказал капитан? Они не должны…

Но отказаться было бы даже не неправильно — попросту подло. Потому что для них сейчас это важно, они старались. Они гордятся, нельзя лишать людей того, чем они гордятся. А стыдно только тебе. И это только твои проблемы.

Ты запрокинул голову, делая вид, что высматриваешь летуна. Вытерпеть порку было бы проще, нейрохлыст обжигает не так сильно и только снаружи. Мужчина, называется. Защитник, твою же мать!

Когда люди кончились, ты испытал острое облегчение. Не потому, что почти полная норма, может быть, даже на ужин хватит, та самая погрешность в полсотни граммов. Просто люди кончились, и никто тебя больше не видит, вы с соседом последние в очереди на весы.

Вернее, последним оказался как раз сосед…

— А что я, левый, что ли?! — буркнул он зло и смущенно, стряхивая с перчатки последнюю белую горошину.

— Тебе самому теперь может не хватить на ужин, — счел нужным уточнить ты.

— Да и хрен с ним, терпеть не могу перловку! — Сосед криво ухмыльнулся, раздраженный собственным непонятным порывом. Попытался найти разумные оправдания: — Лучше без ужина, чем без сказочки. Ты уж больно трындишь душевно. Даже поверить хочется…

Ты улыбнулся в ответ. Вышло тоже криво — правая сторона лица распухла, стянутая кровавой коркой.

— Хорошо. Будет вам сказка.

— Про капитана, да? — Сосед смотрел жадно и доверчиво.

— Да. Про капитана…

Про капитана. Конечно же, про капитана.

Смелого, доброго, сильного, умного, отважного, честного, порядочного, бескомпромиссного, ответственного, понимающего, отзывчивого, да что там — просто самого лучшего человека всех времен и народов. И про его команду, которая во всем достойна своего капитана. Честную, умную, смелую, добрую… Бросающуюся на помощь не потому, что так им положено по долгу службы, и даже не потому, что это правильно, — они просто не понимают, что можно иначе. И никогда не поймут, сколько бы им не пытались этого объяснить. Команду, которая всегда придет на помощь, даже если ее никто не просит об этом. Которая никогда не бросает своих — да что там своих, она и чужих не бросает! Команду, которая сделает невозможное — если это надо для спасения чьей-то жизни. Команду, которая обязательно победит, потому что иначе быть просто не может, пока возглавляет ее такой капитан.