Диссидент-2: Слово и дело

Была тут и местная достопримечательность – некий гражданин Солдатенко, который как раз и мог считаться настоящим диссидентом. Он несколько раз ездил в Москву, там посещал квартиру Алексеевой, привозил в Сумы экземпляры «Хроник» и распечатки трудов Солженицына. В общем, готовый антисоветчик, на котором клейма негде было ставить, если бы не одно большое «но». Дело в том, что привезенные из Москвы труды Солдатенко никому не давал, а прятал в своем деревенском доме, и основной своей заботой считал перепрятывание этих замызганных листков с места на место; самые затертые он переписывал от руки в подвале при свечах, а оригиналы сжигал. Ещё он считал, что за ним следят всеми возможными и некоторыми невозможными способами – поэтому, например, в его саду над тропинкой от дома до туалета была натянута сетка с нашитыми лоскутками. Участковому, который заинтересовался этой икебаной, Солдатенко пояснил, что так он укрывается от всевидящих объективов космических аппаратов.

Ещё Солдатенко любил бегать по городу, сбивая «слежку», причем перемещался он исключительно ночами, путал следы, устраивал засады, а в конце, убедившись по каким-то лишь ему ведомым признакам, что «хвост» сброшен, возвращался домой.

Самое любопытное – за Солдатенко действительно следили, но совсем по другим причинам. Полковник Чепак, ознакомившись с рапортами подчиненных, не поверил, потратил несколько ночей – и дал команду натаскивать на этом «диссиденте» опергруппы, поскольку тот действительно был очень изобретателен в прокладке своих маршрутов. Был даже своеобразный зачет для молодняка, без сдачи которого получить нормальную работу в управлении было невозможно.

Именно поэтому Солдатенко никто не трогал, и ему сходило с рук даже тунеядство – ведь он нигде не работал, а жил за счет жены, уборщицы в местной школе, посвящая всё время своей борьбе. Воронов и Чепак считали его полезным идиотом, который нужен, чтобы сумское болото госбезопасности не застаивалось. [2]

Были ещё, конечно, евреи-отказники, но их количество позволяло не слишком напрягаться на их счет. Ещё «пятка» присматривала за студентами местного филиала Харьковского политеха, поскольку именно в их среде наиболее вероятно зарождение антисоветских идей – пока Бог миловал, но я согласился, что лучше перестраховаться. Ну и городские культурные заведения тоже были под наблюдением отдела – там вообще стояла тишь да гладь, зато контакты в театральной среде позволяли сотрудникам Сумского УКГБ бесплатно ходить на спектакли.

Узнав всё это, я уверился, что через полгода успешно завершу свою миссию и вернусь в Москву за майорской звездой, которую мне почти прямым текстом пообещал полковник Денисов.

***

Я всё-таки долежал под свои мысли и легкий шум дождя до сигнала будильника, встал со старого дивана с потёртой обивкой, который заменял мне кровать, с тоской посмотрел на гитару, на которой вчера так и не поиграл, и прошлепал на маленькую кухню. Поставил чайник, с сомнением посмотрел на вчерашнюю чашку с остатками чая, но всё-таки сполоснул её под краном. Потом отправился в ванную и долго смотрел на уже привычное лицо, пока чистил зубы и брился.

Рутинные действия всё-таки заставили мой мозг включиться, и я заранее настроился на веселый лад. Я приготовил себе немудреный завтрак и долго пил чай, с надеждой глядя в окно – но дождь там не заканчивался и, по ощущениям, стал лить даже сильнее. Поэтому пришлось нацеплять и плащ, и кепку, хотя до службы дороги было – улицу Кирова перейти. Служебную квартиру мне выдали в пятиэтажке прямо напротив управления; правда, подъезды были только со двора, мне приходилось обходить всё здание, но всё равно больше ста шагов не набиралось. Хотел бы я в Москве жить в настолько пешей доступности от работы.

Промокнуть я не успел. Забежал в гостеприимно распахнутые двери, предъявил удостоверение усталому и сонному сержанту, который ждал смены после ночного дежурства, поднялся на второй этаж...

– Виктор, вот ты где! Ты ещё не получил пистолет?

Я оглянулся. Полковник Чепак стоял в дверях своего кабинета и дружелюбно смотрел на меня.

[1] Для названий глав использованы строчки песен группы «Круиз». Глубокого смысла в них не ищите, весь глубокий смысл песен этой группы остался в восьмидесятых.

[2] Я почти ничего не выдумал – такой товарищ среди советских диссидентов имелся, правда, не в Сумах, а в Эстонии. Насколько я понял, он спокойно (ну или беспокойно – при таком-то образе жизни) дожил до развала СССР и отчалил на историческую родину.

Глава 2. «Вы создали монстра и держите в клетке»