Мой взгляд устремляется на звук нового голоса в комнате, и я моментально оказываюсь на ногах, когда вижу доктора.
— Да? Как она?
— Ее состояние улучшается. Как я и предполагал, у нее язвенная болезнь желудка, осложненная кровотечением.
— Что это значит? Звучит серьезно.
— Так и есть. И хорошо, что мы вовремя заметили болезнь. Заболевание излечимо, но на реабилитацию уйдет некоторое время. Ей противопоказан стресс.
— Конечно. — Возможно, ей стоит отдохнуть от магазина кукол. Я перевожу дыхание. — Можно ее увидеть?
— Да, она спрашивала о тебе, когда пришла в себя.
Доктор разворачивается, и я следую за ним. Заметив, что Ксандер за мной не идет, я поворачиваюсь.
— Я подожду здесь, — говорит он. — Передам новости Шону и Вивиан, когда они вернутся.
— Нет. Прошу тебя, пойдем со мной. Мама захочет тебя увидеть. — Когда я рассказала ей, что произошло между мной и Ксандером на благотворительном вечере, она расстроилась. На тот момент мне было нечем ее утешить, но теперь, когда мы снова вместе, возможно, это сделает ее чуточку счастливее.
— Кайман, со мной все будет в порядке.
Я возвращаюсь назад, беру его за руку и тяну с собой.
— Это не ради тебя.
Он смеется.
Я захожу в палату в одиночестве, оставив Ксандера ждать в коридоре. Мама протягивает ко мне руку, и я сажусь у ее постели.
— Что ж, думаю, я ходячий комок нервов.
— Не ты, а твой желудок.
— Мне жаль.
— Даже не извиняйся. Мне бы хотелось, чтобы ты больше мне доверяла. Позволь мне помочь тебе больше.
Она вяло смеется.
— Больше? Кайман, ты и так сделала больше, чем я имела права просить. — Мой взгляд падает на иглу от капельницы в ее руке. Ее окружает фиолетовый синяк. — Магазин…
— В большой беде? Да, знаю.
— Я как раз работаю над альтернативными вариантами. Может быть, сделаю онлайн-магазин. Но, Кайман, это моя ноша. Не твоя. Я подумывала оставить его тебе, но это не то, к чему у тебя лежит душа, вено?
Я смеюсь, а потом опускаю голову на кровать.
— Я так упорно трудилась только потому, что знала, как это важно для тебя.
Она гладит меня по голове.
— Ты замечательная дочка. Ты столько всего для меня делаешь.
— Для этого и нужна семья.
— Кайман, если ты захочешь встретиться с ним, то у тебя есть на это право.
Я быстро поднимаю взгляд на нее.
— Что? С кем?
— С твоим отцом. Тебе решать. Это меня не обидит.
Я киваю. До сих пор не уверена, хочется ли мне увидеть отца, но так здорово иметь выбор.
— Если магазин кукол не твоя мечта, тогда что?
— Колледж. Хочу специализироваться в науке.
— Идеально.
— Ксандер здесь. В коридоре.
— Так и знала, что он вернется. Кто же способен надолго удержаться вдали от тебя? Позови его. Я должна извиниться.
Я улыбаюсь. Сильная хватка мамы на моей руке напоминает мне, какая она сильная. Я встаю и выхожу в коридор.
— Она в порядке?
Я обнимаю Ксандера, уткнувшись лицом в изгиб его шеи.
— Как я могу чувствовать себя такой счастливой, когда мама в больнице, а магазин кукол на грани банкротства?
— Потому что ты знаешь, что все будет хорошо. Это как затишье после бури. Все успокоилось, и, хотя и осталась куча разрушений, тебе известно, что самое худшее уже позади.
— Хорошая аналогия.
— Спасибо.
— Готов к разговору после бури с моей мамой?
— Почему-то я чувствую себя менее уверенным, чем в первый раз.
— Все будет хорошо. Все мамы тебя любят, помнишь?
Он приседает, обнимает меня за талию и встает, поднимая меня над полом; мои ноги едва касаются плитки.
— Я смогу все одолеть, пока ее дочь меня любит.
— Даже редрум? Потому что после мы едем к тебе смотреть «Сияние».
— Думаешь, это хорошая идея, учитывая, что теперь мое будущее связано с отелями? — Я чувствую его улыбку на своей щеке.
— Не переживай, ты сможешь закрыть глаза. Обещаю, я не буду смеяться над тобой… слишком сильно.