Дитя Гетеи

Норт направил гравилет на восток, они скользнули в скальный массив и дальше был настоящий лабиринт. Здесь на стенах меток не было. Здесь Норт ориентировался сам. У него действительно было уникальное чутье на поиск выхода из любого лабиринта. В какие бы дебри они ни забредали в детстве, сатторианец всегда находил выход или дорогу к дому. Это рассказывала о нем Морриган, это смеясь подтверждала Дэйви, рассказывая о похождениях северянина в Скалистых горах юга, свидетелем этому был сам Дэймос, когда они уходили с Эсстинга и еще пару раз потом.

Только на корабле, когда все было надежно задраено и закрыто, они начали разговор.

– Какой у тебя план? – прямо спросил Дэймос, едва они расположились в уютной столовой «Скифа».

– Я думаю, – Норт покачал головой, доставая остатки армейских пайков и бутылки пива.

– Ты разжился нормальной едой? – Дэймос скользнул взглядом по упаковкам.

– Это было на корабле, – Норт тяжело опустился на стул, и Дэймос увидел, как сильно он измотан.

Тиорианец молчал, не прикасаясь к еде, в ожидании того, когда его упрямый друг заговорит сам.

– Сначала я ее не слышал совсем, один день, и это было странно – я настолько привык, что ее мысли текут сквозь меня, это как постоянный несмолкающий гул в голове, что, когда все стихло, стало вдруг удивительно странно…

– Пусто… – эхом отозвался Дэймос.

– Пусто, – кивнул сатторианец.

– У нее всегда много мыслей, – легкая улыбка скользнула по лицу тиорианца.

– Да уж, просто поток. Как она вообще успевает на чем-то сфокусироваться?! – покачал головой Норт и продолжил: – Как я потом понял, она была в «Парадизе». Потом Сальваторе ее забрал, и с ней начала работать его группа. Каждый день было какое-то время, когда ее мысли снова начинали течь сквозь меня – я понимал, что она в помещении без глушилок, и они работают, она умудрялась пускать свои мысли через меня, не привлекая внимания тиорианцев…

– Лонгин и Кесарий? – тихо сказал Дэймос.

Сатторианец кивнул.

– Мы из одного Ордена, – тиорианец мягко улыбнулся.

– Ты говорил с ними? – Норт вскинул голову.

– Сказал, что у них племянница моего близкого друга и попросил быть не особенно бдительными, больше им не требовалось.

– Спасибо, – неожиданно сказал Норт.

Тиорианец склонил голову и медленно поднял. Дань долгу. Дань чести. Дань семье.

Норт ответил на поклон, в знак того, что дань принята, и продолжил:

– Пока она была у них, я был даже спокоен. Ее хорошо устроили, она была накормлена, ее не трогали, и я мог ее слышать. Но вот уже три дня, как я ее не слышу, – Норт поднял на Дэймоса совершенно измученный взгляд, – она в «Парадизе», Дэйм…

На лицо тиорианца легла тень.

– Я бьюсь к ней, но без толку, я не могу пробить эти чертовы глушилки! – казалось, Норт сорвется в любую минуту. – Только бы знать, что она… – он споткнулся, не зная, как закончить фразу – жива? В порядке?..

– А что твой человек? – тихо спросил Дэймос. – Сигурд не выходил на связь?

Норт покачал опущенной головой. Дэймосу невыносимо было видеть его в таком состоянии.

– Мы попробуем вместе, мы пробьемся, – начал было он, и тут ему в голову пришла совершенно отчаянная мысль. – Я пробьюсь. Ночью, – он бросил взгляд на бортовые часы, – уже скоро.

– Что ты придумал? – Норт явно боялся поверить в неожиданную удачу.

– Не знаю, выйдет или нет, есть одна идея, – на бледном лице тиорианца мелькнуло подобие улыбки, – но мне надо поесть, я с утра мечтаю о «Говядине с картофельным пюре», – прочитал он на этикетке пайка.

Норт без лишних слов разогрел ужин и накормил гостя, потом они молча тянули пиво из бутылок, наблюдая заход солнца на обзорном экране рубки.

С последним лучом Дэймос поднялся:

– Пора. – Они направились в отсек Норта. – Помни, сиди рядом тихо, что бы ни случилось, не трогай меня и не буди, только в самом крайнем случае, – Дэймос остановился и посмотрел в глаза друга. – Ты поймешь, когда.

– Я пойму, – кивнул Норт.

Они вошли в жилой отсек сатторианца, и Дэймос без лишних слов лег на его койку. Норт опустился на пол рядом. Так он мог сидеть часами, долгие тренировки учителя боя не прошли даром. Дэймос погрузился в транс. Он отправил свое сознание в тонкий мир планеты, блуждая по нему, уворачиваясь от темных пятен «провалов» и избегая вихревых потоков глушилок – как же они искажали и коверкали все! Дэймос двигался медленно и предельно осторожно. Он нашел в своем сознании нужный отпечаток и теперь ему надо увидеть лишь нить, тонкую нить связи… Вихри глушилок возникали внезапно, заставляя его маневрировать среди разноцветных полей тонкого мира планеты.