Дитя Грома

Кэрри проводила Кевина до дверей. Прощание было кратким. Простое «пока», и англичанин ушел.

Гром уставился на бывшую жену, и в комнате повисла тишина.

— Не смотри на меня так, — наконец попросила Кэрри, неловко проведя ладонью по волосам.

— Как — так?

— Как будто мы до сих пор женаты, — нервно пояснила Кэрри.

— Тебе следовало предупредить меня заранее, что здесь будет Кевин.

— Я вообще не должна ничего объяснять.

— Возможно. Но когда я спросил тебя по телефону, встречаешься ли ты сейчас с кем-то, ты могла бы честно ответить.

— Ни с кем я не встречаюсь, — отрезала Кэрри. — А что до Кевина… Это не серьезно.

— Неужели? — Грому немедленно захотелось подойти к ней, схватить в охапку и крепко-крепко прижать к себе. — Тогда, что за дела у тебя в гостинице? С чего бы тебе «заглядывать» к этому твоему Кевину?

— Мне нужно будет поработать, — сказала Кэрри, направляясь на кухню. — Я теперь управляю мотелем родителей. — Подойдя к столу, она вытащила продукты из пакетов и принялась раскладывать их. Гром не хотел отступать. Открыв холодильник, Кэрри положила туда упаковку яблок, банку майонеза и замороженное мясо.

— Это не объясняет, почему в твоем мотеле живет Кевин, — заявил Гром, глядя ей в спину.

— Кевин всегда останавливается там, когда приезжает в город. Он продает лекарства.

Гром иронично вздернул бровь.

— То есть ты встречаешься с торговцем наркотиков?

— Очень смешно. — Закончив с продуктами, Кэрри достала из шкафа большой красный чайник. — Ты будешь кофе?

Гром кивнул и, облокотившись на стойку, продолжил допрос:

— Почему он просил тебя зайти к нему в номер?

Кэрри недоуменно посмотрела на Грома.

— Мы планировали пообедать сегодня, когда у меня будет перерыв.

— Ты с ним спишь? — Вопрос сорвался с языка сам, прежде чем Гром успел подумать.

— Вообще-то это не твое дело, но я отвечу. Нет. — Она наполнила чайник водой и поставила его на плиту. — Мы хотим лучше узнать друг друга.

— И его устраивает такое положение?!

Кэрри тяжело вздохнула.

— Ты ничуть не изменился.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что некоторые мужчины умеют дружить с женщинами. — Кэрри в упор посмотрела на бывшего мужа. — Но ты к ним не относишься.

Гром нахмурился.

— Мы были друзьями.

— Нет, мы были любовниками. Нас с тобой связывал только секс.

Ее слова задели Грома за живое.

— Позволь не согласиться с тобой, Кэрри. Мне кажется, у нас было нечто большее. У нас был ребенок.

Кэрри вздрогнула.

— Я забеременела, потому что мы с тобой спали вместе, а не потому, что были друзьями.

— Ладно, пусть будет так. — Труэно твердо решил не замечать жжение в груди, возникавшее каждый раз, когда он вспоминал о не родившемся малыше. Глядя в затуманившиеся глаза Кэрри, он понял, что рана в ее сердце тоже не зажила. — Я не собираюсь ворошить прошлое.

«Конечно же, — подумала Кэрри, — ты пришел только потому, что я могу помочь в твоем нынешнем расследовании».

Когда Гром открыл свое агентство, она ничуть не удивилась. Гром всегда хотел служить в вооруженных силах. После развода он пошел волонтером в армию и сделал неплохую офицерскую карьеру. Также в городке ходили слухи, что Труэно был наемником, а после увольнения из армии в связи с окончанием контракта брался за разные рискованные задания.

Кэрри никогда и никого не спрашивала о нем, но люди часто судачили о Громе, поэтому сведения о его жизни постоянно доходили до нее, что, впрочем, неудивительно, когда живешь в маленьком городке, где все друг друга знают.

Кэрри налила кофе в чашку и постаралась не думать о прошедшей молодости, не вспоминать, как они вместе придумывали имя будущему ребенку.

Девочку решено было назвать Трейси, а мальчика Тревором…

Незаметно вздохнув, Кэрри протянула чашку Грому. То и дело бросая на него взгляды, она отметила, что с возрастом он раздался в плечах и стал мужественней.

Гром мечтал призваться в армию еще до ее беременности, еще даже до их романа. Он хотел, чтобы Кэрри стала женой военного и послушно ждала на какой-нибудь базе, пока муж вернется бог знает откуда. Тогда, в самом начале их отношений, она наотрез отказалась, и Грому пришлось с этим смириться.

Но кроме военной карьеры он хотел стать отцом. Узнав в ее беременности, они оба сначала испугались ответственности, но уже через пару дней пришли в себя и начали трепетно ожидать появления малыша, фантазируя, на кого он будет похож и кем станет, когда вырастет.

Воспоминания об этом ранили Кэрри до сих пор. Сейчас их ребенок был бы уже юношей…

— Что ты делаешь? — прервал ее размышления вопрос Грома.

Вздрогнув, Кэрри увидела, что подносит к его чашке ванильные сливки.

— Хочешь? — отдернув руку, она поболтала в воздухе яркой баночкой.

— Нет, — покачал головой Гром. — Это ты всегда была сладкоежкой.

— Да, только сейчас, к сожалению, приходится ограничивать себя: все откладывается на бедрах.

Гром окинул ее оценивающим взглядом.

— Мне нравится, как ты выглядишь, — заявил он.

Ого! Кэрри была польщена, хотя постаралась не подавать виду.

— Я не напрашивалась на комплименты, — сказала она, наливая себе в кофе любимые ванильные сливки.

— А это вовсе не комплимент.