Дитя ярости

Внезапно из тени вынырнули два адатрокса. Элиана извернулась в руках Саймона и выстрелила пять раз. Она была не слишком умелым стрелком даже до удара по голове, но сейчас удача была на ее стороне и по крайней мере две из выпущенных ею пуль попали в цель. Один из адатроксов дернулся и упал.

Они завернули за угол, потом за другой, пробежали через помещение, объятое пламенем, через комнату, где на пороге, раскинув руки, валялся адатрокс с остекленевшим взглядом. На полу были разбросаны бумаги, затоптанные грязными сапогами.

Затем из-за спины Саймана раздался выстрел – пуля просвистела совсем рядом с ними. Элиана посмотрела в ту сторону, и сердце ее чуть не остановилось от невыразимого ужаса.

Это был лорд Морбрей.

Живой и невредимый.

Он несся за ними по коридору с ружьем в руках и, хотя его лицо, шея и мундир блестели от крови, Элиана не заметила раны на его горле.

Это невозможно.

Она наставила на него револьвер и нажала на курок, но выстрела не последовало.

– Ты уже израсходовала все пули, черт побери. – Саймон три раза пнул дверь, перед которой они оказались, и та, наконец, распахнулась. Проскочив в нее, он снова ее захлопнул. Лорд Морбрей опять выстрелил, разнося дверь в щепки.

Они, наконец, оказались на свободе, и он опустил Элиану на пол. По всей видимости, было уже около полудня, но небо закрывали тяжелые темные тучи и клубы дыма. Стены крепости были объяты пламенем. Элиана слышала крики и резкие голоса командиров, отдающих приказы. Саймон неловко потянул ее вперед, обняв рукой за талию, и они побежали.

Все правильно, – испытывая радостное возбуждение, думала Элиана. Боль в голове прошла, она вновь была полностью здорова и даже ощущала небывалый прилив сил. – Ведь предполагается, что я ранена. Она оперлась на Саймона, изображая слабость и позволяя ему поддерживать себя.

За спиной она услышала тонкие детские голоса, вопящие от ужаса. Дверь, через которую они выскочили из здания заставы, со стуком распахнулась. Элиана увидела лорда Морбрея, появляющегося из клубов дыма. Он тут же заметил беглецов и поднял револьвер. Крики и отчаянный плач усилились, сливаясь в ужасную какофонию.

Саймон толкнул Элиану на землю.

– Ложись!

Она подчинилась, скользя вниз по мокрому склону узкого заболоченного оврага. Саймон бросился вслед за ней и накрыл ее своим телом.

Мир позади них взорвался.

* * *

Кто-то похлопал ее по щекам.

Элиана вернулась к жизни, судорожно втягивая в легкие воздух.

– Как долго я была без сознания?

– Три секунды, – нетерпеливо ответил Саймон. – Вставай.

Она подчинилась, но потом застыла на месте. Ужасный звук донесся до ее ушей – казалось, он шел из самого чернеющего неба.

Кричали дети.

Она вскарабкалась наверх по скользкому склону оврага и посмотрела в сторону крепости. Там царил настоящий хаос. Основное здание заставы лежало в руинах, разлетевшиеся обломки были разбросаны повсюду. Из-под развалин доносились страшные, нечеловеческие крики агонии.

– Это заключенные, – прошептала Элиана. Она оглянулась на Саймона. – Некоторые, должно быть, еще живы.

– Да, – согласился Саймон, – или адатроксы, или мои бойцы, которые не успели вовремя выскочить оттуда.

Элиана вскарабкалась по корням растущего поблизости сторожевика.

– Мы могли бы попытаться помочь им.

Саймон стянул ее вниз. Он принялся перезаряжать револьвер.

– Нет. Мы уходим на север.

– Ты что, меня не слышишь? – Она резко указала рукой в сторону заставы. – Там в тюрьме дети. Их держат в клетках.

– Знаю, и если бы мы, бойцы Красной Короны, предприняли свое нападение завтра, как и планировалось, мы бы обязательно вытащили их оттуда. Но ты разрушила все наши замыслы, когда сбежала. Мы не могли позволить всем тем, кто тебя видел или слышал информацию, которую ты им сдала, остаться в живых.

Элиана в ужасе посмотрела на него.

– Что?

Рядом с заставой раздался выстрел, потом второй. Саймон указал туда рукой в перчатке.

– Слышишь? Это мои бойцы добивают выживших. А происходит все это по твоей вине.

Элиане оставалось только слушать бесконечные выстрелы. Она попыталась вновь вскарабкаться по корням деревьев вверх, но Саймон стянул ее вниз и крепко прижал к себе, не давая пошевелиться.

– Слушай, как они умирают, – прошипел он, и его горячее дыхание, исходящее из-под сетчатой маски, обожгло ей ухо. – Их кровь на твоих руках.

Элиана продолжала вяло сопротивляться, но когда ужасные крики, наконец, прекратились, она сдалась.

Это чувство поглотит тебя, предупреждала мать.

Она с трудом дышала, невыносимый, отвратительный комок из стыда и отчаяния жег ей горло.

– Ну что, запишем и этих погибших на твой счет, а? – голос Саймона был полон горечи и гнева. – Ты хоть помнишь, скольких людей ты лишила жизни, Элиана?

Элиана кивнула, глаза и рот ее пересохли. Она чувствовала себя жалкой, раздавленной.

Она закрыла глаза. Да, да, она всех помнила. Включая Харкана.

Он был бы сейчас жив, если бы так бесстрашно не бросился на ее защиту.

Что она сказала Реми?

Мы не можем знать точно.