Дитя каприза

По совету Марка Тереза сходила к управляющему банка Он заинтересовался ее планами и не отказался помочь, напомнив при этом, что получить заем на требующуюся ей сумму можно лишь под залог недвижимого имущества. Услышав об этом условии, Дорин не раздумывала. Сверх всякой меры гордясь Терезой и желая всячески помочь в начале избранного ею пути, она сразу же предложила заложить дом и Тереза, преисполненная благодарности и любви к матери почувствовала, что берет на себя страшную ответственность, и очень боялась потерпеть поражение.

– Мне кажется, я не имею права позволить маме заложить дом, – сказала она Марку – Я не могу принять от нее такой жертвы.

– Но ведь ты не просила – она предложила это сама, – заметил Марк.

Они ужинали курицей под соусом карри в квартире Марка, но Тереза почти ничего не ела, а лишь ковыряла вилкой рис.

– Знаю, что она предложила, но дело совсем не в этом. А вдруг мне ничего не удастся?

– Удастся. Ешь карри.

– А вдруг? Если я прогорю, мать потеряет все. Папа не так уж много ей оставил: дом – это все, что у нее есть. Не будет дома – и она останется ни с чем. Что тогда делать? Я не могу позволить ей так рисковать.

– Послушай. – Марк доел карри и отодвинул тарелку – Во-первых, ты добьешься успеха. Во-вторых, если банк требует заклад, у тебя не остается выбора – помочь тебе я не в состоянии – сам по уши в долгах. В-третьих. Дорин хочет помочь тебе. Так уж устроены матери.

– Но она и без того так много для меня сделала Пора бы уж начать расплачиваться с ней, а я вместо этого отбираю у нее все до последнего пенни.

– Когда встанешь на ноги, ты ее вознаградишь, – возразил Марк. – И она будет жить в роскоши до конца своих дней… – Он замолчал, вспомнив, как Хьюго баловал свою мать, не только обеспечивая материально, но и давая возможность гордиться успехами сына, что согревало сердце Марты. – Поверь, тебе придется разрешить Дорин поступить по-своему. Не рискуя, ничего не добьешься. Тебе ведь известна поговорка, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

– Знаю, знаю, но… – Тереза помедлила. – Она и так уже столько сделала для меня, но есть еще кое-что, о чем я тебе не рассказала. Она ведь мне не родная мать. Меня удочерили в грудном возрасте.

– Да? – Он удивился, но не был потрясен.

– Поэтому я несу двойную ответственность.

– Почему?

– Потому что не хочу ее разочаровывать, не хочу обмануть ее надежды. Бог знает, какая бы мне предстояла жизнь, если бы они меня не удочерили. Родители дали мне все – любовь, чудесный дом. Я не хочу отплатить ей за это черной неблагодарностью и стать причиной ее разорения.

Он взял в свои руки пальцы Терезы. Хотя в его квартире было тепло, пальцы девушки были холодные и немного онемели. Он стал нежно растирать их.

– Я повторяю, дорогая, тебе не хватает уверенности в своих силах. Ты сможешь добиться своего – я уверен! Что же до нежелания разочаровать мать, то это чистейшая чепуха – уверяю тебя. Она уже гордится тобой и будет гордиться еще больше.

Марк притянул ее к себе, поцеловал в волосы, глаза и наконец в губы. Из-за того что ее мысли были заняты другими заботами, она ответила ему не сразу, но волшебная сила его близости сделала свое дело, и она, на время забыв все свои проблемы, поддалась физическому влечению к нему.

Марк был щедр и тактичен в любви, он заботился о том, чтобы она получала наслаждение, уводя ее на такие высоты, о существовании которых Тереза и не догадывалась, имея дело со своими приятелями, которые всегда слишком торопились доставить удовольствие самим себе. Когда все было позади и она лежала в его объятиях, умиротворенная, испытавшая наслаждение, повседневные проблемы, казалось, отступили.

Иногда, как это было и в тот раз, после близости Марк закуривал сигарету, прислонившись к подушке, а ее голова покоилась на его плече. Она вдыхала аромат его кожи, ощущая слабый запах свежего пота, смешанный с запахом мыла и дыма сигареты. Лежа в полудремотном состоянии, она была счастлива и благодарила Бога, что тогда, четыре месяца назад, она поехала в провинцию, хотя и съездила напрасно, но ведь в противном случае она никогда бы не встретила его – просто страшно подумать! Прошло так мало времени, а ей казалось, что они знакомы всю жизнь, и когда Марк сказал «Так, значит, ты приемыш? Ты никогда мне об этом не говорила», – она обрадовалась, что между ними больше нет секретов.

– Мне казалось, что это не имеет значения, – сказала она – Я сама почти никогда не вспоминаю об этом.

– Ты что-нибудь знаешь о своих настоящих родителях? – спросил он без особого интереса.

Это было проявлением естественного любопытства, в вопросе не было и намека на то, что ее ответ может повлиять на их дальнейшую жизнь.