Дитя клевера

– Да нет! Я и не думал тебя высматривать! – бросил в ответ Уолли, устремив безразличный взгляд куда-то вдаль, в самый конец улицы. Судя по тону, парень совсем не был настроен на ухаживания.

– Вот как? – растерялась от неожиданности Барбара. И не нашлась что сказать. Руки сами собой опустились, и она неловко заковыляла по булыжникам мостовой, стараясь приноровиться к его шагу. – А я решила, что ты меня разыскиваешь. Побывал у нас дома, мама сказала тебе, где я. Вот ты и пришел.

– Да не был я у вас! Меня Джоан только что чаем поила, а сейчас мы с Регом отправляемся в паб пропустить по кружечке пивка.

– Ты с Регом?!

– Ну да! Дот осталась дома. Она вся какая-то замотанная…

– Правда? – воскликнула Барбара, с трудом удерживаясь от того, чтобы не расплакаться от обиды. Ее лучшая подруга и ее парень распивают чаи как ни в чем не бывало… И после этого он еще вместе с ее папашей тащится в паб, чтобы побаловать себя пивком! Ни в какие ворота все это не лезет! Если только… если только…

Барбара нервно потерла щеку. Внезапная догадка настолько ошарашила ее, что она даже побоялась задать вопрос, который уже вертелся на кончике языка. А с другой стороны, с какой стати ей чего-то бояться? Разве что не хочется выставлять себя в дурацком свете.

– У вас тут что-то происходит, Уолли? – нерешительно начала Барбара, чувствуя, как дрожат губы. – Что-то такое, что я должна знать?

– Если честно, Барбара, то что бы тут ни происходило, наши отношения с Дот тебя не касаются. Да, в сущности, ничего такого и не происходит!

Барбара замерла. Она была абсолютно убита тем, что услышала.

– Ваши отношения с Дот? Я не ослышалась? Что происходит, Уолли? И почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? Что все это значит?

– Ах, черт! Я думал, она тебе все рассказала…

– Что «все»? – Голос Барбары предательски дрогнул. Вот сейчас она расплачется!

– Ну, понимаешь, Барбара! Мы с тобой друзья, это правда! Хорошие друзья! Но с Дот все несколько иначе! Улавливаешь мою мысль?

Барбара прижала руку к сердцу.

– Что?! Ты издеваешься надо мной? Шутишь? – Она затрясла головой, не в силах уразуметь то, что услышала. – Я думала… что мы… что мы с тобой вместе. Уолли! Как же это? – По ее лицу покатились слезы. Все! Вот оно, унижение во всей его полноте!

– Я и говорю! Мы с тобой друзья, Барбара! Всего лишь друзья… понимаешь? А с Дот у меня все по-другому… Ты что, ревнуешь?

– Ревную? Да она моя лучшая подруга! Была ею, во всяком случае… Да! Она была моей лучшей подругой!

– Послушай! Мне пора! Не хочу заставлять ждать своего будущего тестя!

– Будущего тестя? Ты умом тронулся? Или как?

Но Уолли уже снова зашел во двор дома номер тридцать восемь и закрыл за собой калитку. Сколько раз с раннего детства и до недавних пор Барбара вот так же открывала и закрывала за собой знакомую до рези в глазах калитку, направляясь в дом Симпсонов. Но больше ноги ее здесь не будет! Никогда!

А Дот между тем, в полном неведении о разыгравшейся только что драматичной сцене под стенами ее дома, с нетерпением ожидала той минуты, когда за этим противным Уолли Деем закроется наконец дверь и он оставит ее в покое хотя бы на этот вечер. Она лежала на кровати и осторожно гладила раковину, потом положила ее рядом с собой на подушку и начала негромко говорить:

– Сегодня ровно год! Один год! С одной стороны посмотреть – всего лишь каких-то пятьдесят две недели, которые пролетели, как один миг. А с другой – будто целая жизнь прошла за этот год. Но я помню каждое мгновение, каждую секунду того вечера, когда увидела тебя впервые. Помню, как я собиралась тогда. Вообще-то я не хотела идти в «Купеческий дом», но мама попросила помочь ей. Помню, мы, пока бежали с нею до автобуса, всю дорогу смеялись, уже не помню почему. Первое, что я увидела, когда вошла в зал, – это макушку твоей головы. Ты склонился над клавишами рояля и что-то там наигрывал. Лица твоего не было видно. Я прислушалась к музыке и поняла, что ты наигрываешь мелодию нашей Этты. Этот мотив потом весь вечер звучал в моей голове, пока я носилась по залу с подносами, обслуживая гостей. «Наконец-то я встретил ее…» А потом мы с тобой вышли на террасу. Помнишь? Ну после того как я устроила целое представление, рухнув на пол с подносом, полным фаршированных яиц. Дурацкий у меня был тогда вид, да? Но именно ты взял меня за руки и помог подняться с паркета. Можно сказать, спас меня! А еще ты тогда спросил, как меня зовут…

Дот почувствовала, что снова плачет. Что ж, в последнее время слезы стали неотъемлемой частью ее существования. Плакать – почти то же самое, что дышать. Кое-как она подавила тяжелые всхлипы, рвущиеся из груди, и продолжила: