Дитя короля

Дара идет рядом: у нее поменялась походка, хотелось бы улыбнуться, так она теперь косолапит и переваливается, но не до смеха. Девушка отказалась от помощи и поддержки в пути, но я вижу, что ей совсем худо. Два месяца без нормальной еды, только магическая патока, а ребенку нужно полноценное питание, иначе он будет тянуть жилы из матери. Она едва не светится от худобы, кости торчат, скулы заострились, глаза залегли глубже и помутнели, только живот выпирает. Нерожденный малыш — сильный маг, он выжмет из девушки все силы до капли, и Дарайна из-за истощения может погибнуть при родах. Еще четыре месяца до этого события, я могу и не увидеть рождение сына, но здесь и сейчас должен их обоих защитить вопреки всему.

Сжимая кулаки до неприятного хруста косточек, иду дальше. Нужно решить, что каждый из нас оставит в магическом лесу. Чтобы выйти, нужна жертва. Потому эмонес и не выбралась из ловушки: ей нечего оставить, у нее ничего нет. Она умеет только брать, но не отдавать.

Впереди чернота расступается, и нам навстречу выплывает зеленоватое марево блуждающего портала, который мы чудом выловили ловушкой Ри.

— Прощайте, — сухо и безэмоционально говорит девушка. Золотые волосы распадаются по худым плечам, переливаются под освещением луны. — Ты знаешь, что делать, король Мэмфриса.

Дара вскрикивает и показывает пальцем в темноту справа. Я вижу, как черные ветви взволнованно качаются, и подкрашиваются в глубине леса синим пламенем.

— Что-то чужеродное! — Ри резко бросается вперед. Лес вокруг начинает гудеть, будто живая тварь пробудилась ото сна и собирается нас поглотить. Эмонес кричит от напряжения, упирается на сильные ноги и расставляет еще шире руки, с которых срываются звонкие черные бусины: — Быстрее! Выбирайтесь! Если это живая магия, я смогу удержать. Поспешите!

Синий сгусток стремительно летит на наш единственный шанс спастись. Римерия трясется, пропахивает землю ботинками, отъезжая назад, но удерживает защиту вокруг портала. Черный песок застилает воздух, мелкие ниточки скользят из кончиков ее пальцев, плетут сеть, чтобы словить каждую каплю враждебных эмоций.

Мун собирается прыгнуть в чащу, намереваясь сбить нападение синего шара, но я с криком останавливаю его:

— Не смей! Защищай Дарайну! Выводи ее!

— Эмилиан, что ты делаешь? — испуганно шепчет невеста и замирает на одном месте, скривившись от боли. Ее грудь вспыхивает едкой зеленью, а мне хочется взвыть от отчаяния, потому что раскрытие Стихии Земли выбьет девушку из защитного купола. Ну, почему сейчас?! Она же совсем ослабла, как такое может быть?!

— Дарайна, сдерживай магию, пока не выйдешь из леса! — умоляю ее, сжимая сильнее меч. Лозы пробужденного леса хлещут по рубахе, разрывая ткань и кожу плеча, и от взмаха моего оружия разлетаются грязной трухой и лохмотьями.

— Оно само, я не могу контролировать, — асмана кладет ладони на грудь и смотрит ошарашенно на растекающийся под платьем зеленый кисель. Я оттаскиваю ее подальше от черных лоз, хочу увести ближе к порталу, затолкнуть ее в наш мир, но мягкий грунт леса внезапно каменеет, мешает движению, преграждает путь валунами, что выворачиваются из-под плотных корней.

Мы едва не летим лицом вниз, чудом удерживаемся друг за друга. Я встряхиваю Дарайну за плечи, смотрю в ее пылающие зеленью глаза и схожу с ума от того, что мне придется сделать.

— Дара, думай о малыше, — касаюсь губами холодной щеки и с ужасом гляжу на синее пятно, что скользит между ветками и собирается перекрыть наш выход. Шепчу быстро-быстро: — Сыну нужна твоя помощь, Дара. И помни всегда, — целую ее в губы, пропускаю сквозь пальцы мягкие волосы, чтобы запомнить, чтобы оставить эти ощущения себе. Навсегда сохранить мою любимую в этих прикосновениях. Я не в силах сдержать дрожь и волнение, потому следующие слова получаются сиплыми: — Помни, я люблю тебя… — подхватываю девушку на руки и кричу Муну: — Забери ее! Спаси!

— Нет! Отпусти! Ты не посмеешь! — яростно возмущается Дара и вертится в моих объятиях.

Кот взлохмачивает спину, встряхивается, вырастает в размерах почти вдвое, чтобы стать ездовым. Дара кричит и сопротивляется, норовит меня укусить, лупит по затылку кулачками, рвет мои волосы, угрожает, что убьет, если я не опущу ее на землю. Усаживаю ее на спину фамильяру и быстро связываю магической нитью. Хладнокровно и жестко приказываю:

— Уходите… И береги сына, асмана, — хлопаю кота по холке, в последний раз провожу за большим ухом-кисточкой и, приоткрывая ладонь перед мордой создания, шепчу заклинание освобождения. — Фри со Мун! Ты свободен, Мун!

Пока связь разрушается, и зеленая нитка, что удерживала фамильяра, с треском разрывается, успеваю озвучить последний свой приказ для любимца: до смерти защищать Дарайну. И я уверен, что он выполнит свое предназначение.

Мун срывается с места, взбивает большими лапами черную землю и влетает в портал, почти столкнувшись с синим шаром.

Крик моей невесты прерывается, стоит ей исчезнуть за пеленой блуждающего окна в другую часть мира, а в груди взрывается ослепительная боль от потери.

Глава 50. Эмилиан