Дитя народа

Рядовой Ягодин, тихо, чтобы не разбудить воинов четвёртого периода службы, подкрался к кровати, где спал солдат первого периода службы рядовой Мальцев и разбудил его:

– Вставай, салага! Тихо! Разбудишь «дедов» – убьём!

– А что случилось? – не понимал Сергей со сна.

– Ничего. Молодец, хорошо действовал на учениях. Пошли в канцелярию. Тебе пряники причитаются. Давай быстрее. И поговори мне ещё!

Сергей, думая, что сейчас его заставят заниматься уборкой, быстро встал, надел сапоги, портянки выложил на табуретку и пошёл к канцелярии роты. Там его ждали солдаты: четвёртого периода службы Салин и третьего периода – Карпов и Ягодин. Все трое курили. Салина знали многие. Среднего роста, светловолосый, с гуляющим на лице злобной ухмылкой. В органах милиции такое лицо называют криминальным. О своих проделках на «гражданке» он цинично бахвалился в кругу сослуживцев. Не скрывал и того, что избежал ареста и водворения его в следственный изолятор милиции благодаря призыву в армию. Гроза мальчишек на своей улице, Салин грабил пацанов, угрожая им при этом ножом. Молодые солдаты боялись Салина. Он не давал им покоя. По утрам заставлял их застилать кровати старослужащих, подшивать к их курткам подворотнички, чистить сапоги, стирать их обмундирование, выполнять обязанности уборщиков за «дедов». И многое другое. Он же, щедро «награждал» молодых солдат подзатыльниками и пинками.

Ягодин, грубо выругавшись, скороговоркой выпалил:

– Салага, стучаться надо, повтори, пошёл вон!

Сергей молча вышел. Постучался и вошёл. Теперь уже Салин, бесспорный лидер среди воинов роты, не спеша, растягивая слова, стал «учить» рядового Мальцева:

– Ты, помазок сранный, устава не знаешь. Будешь учить его до утра. Кто докладывать будет? Повтори! Не понял? Ну, я тебя научу. Выйди и зайди, как положено.

Всё сознание Сергея протестовало. Сонливость исчезла, сердце стучало. Да мог ли он, Мальцев, на «гражданке» позволить такое, каким-то троим ублюдкам? Конечно, нет! Но что же, происходит с ним здесь, в рядах непобедимых вооружённых сил великой страны? Что его удерживает? Может трусость? Нет, здесь другое. Трусом себя он не считал. Вступить с ними в драку? Так они, наверное, только и ждут этого. А потом весь третьи и четвёртый периоды служб такое ему устроят, что можно будет горько пожалеть о своём сопротивлении. А в итоге, вот так, просто стать калекой на всю оставшуюся жизнь от рук негодяев? Или даже погибнуть от их жестоких побоев. Притом, что не в борьбе за правое дело, а не известно за что пострадать? И кто встанет на его сторону? Остальные шестеро, таких же солдат первого периода службы? В лучшем случае только трое из них. И это против толпы старослужащих. Оставалось одно – пережить, перетерпеть. Он попытался смягчить своё положение лёгкой фразой:

– Ребята, да кончайте вы, спать охота, а не шутить.

– Карп, растолкуй сынку, что я ещё ничего не начинал, всё ещё впереди, и я здесь не шучу. И чё то я здесь в упор не вижу ребят. Ты, помазок, к кому обращаешься? Здесь, салага, деды, – парировал Салин, напустив на себя угрожающий вид.

– Сало, ну, он прямо напрашивается.

Карпов соскочил со стола, подошёл к Мальцеву и сплюнул в сторону дымящегося окурка, как бы желая потушить его. Плевок прошёл мимо и, как было задумано, попал на сапог Мальцева. Бросив окурок к ногам Сергея, он с угрозой в голосе, сказал:

– Я тебя, салага, заставлю слизать мой харчок! Потуши долбан! Вот так. Молодец! А теперь выполняй, что тебе велел старик.

Мальцев вышел, прикрыл за собой дверь. Вскоре постучался, вошёл и, как учили «старики» молодых солдат, стал докладывать:

– Товарищи старики! Салага, рядовой Мальцев по вашему приказанию прибыл!

– А где мой харчок? Слизал?

– Нет, вытер.

– Ты, почему приказы выполняешь не точно? Я же сказал слизать! Ты знаешь, что полагается за невыполнение приказа?

Вмешался Салин:

– Рыба, ну, что ты у него об этом спрашиваешь? Он же не знает устава. Врежь ему за это. Командиры учат его, учат, а он всё равно не знает основной закон армейской службы. Значит, ему и служба, и родина, в общем, всё по фигу. Пора наказывать. Давай, Рыба.

– Салага Мальцев! Чего молчишь? Отвечать надо «Я!». Опять не знаешь устава? Точно, надо наказывать. Салага Мальцев!

– Я!

– Смирно! Слушай, а ты действительно тупой. С первого раза не понимаешь. Только со второго и то не всегда. Значит, будем трижды учить, чтобы из тебя нормального человека сделать.

Карпов резко и неожиданно ударил Сергея кулаком в лицо. Тот, падая от удара, стукнулся головой об стенку.

– Ты чё скачешь? Козёл! Я говорил тебе «Вольно!»? Нет! А ну, смирно! – Карпов уже собирался нанести второй удар. Но Мальцев разгадал этот замысел и потому быстро отскочил назад и принял боксёрскую стойку.

– Не понял! Ты, салага, я же сказал «Смирно!». И не сметь мне, шелохнуться, пока не разрешу этого. Ты понял? Ну и тупой же ты. Смирно! Убью, сука!

– Я не могу стоять смирно, когда меня бьют.

– А мы тебя ещё не били, – выпалил Салин.

– Сало, а может ему показать, что значит бьют?