Дитя общины

«Мальчик, подойди ко мне! — позвал бы его батюшка и, погладив по голове, по-отечески наставил бы. — Знаешь, малец, хоть ты родом из нашего села, но умен, а потому поймешь, что лучше тебе пойти куда-нибудь в люди. Ну что тебе делать в селе; село есть село, в городе куда лучше. Вот тебе, мальчик, три динара, и ступай, прямо завтра и ступай».

Если бы и это не помогло, его можно было бы просто выгнать. Писарь устроил бы так, что мальца обвинили бы в чем-нибудь, посадили, а потом и вон из села. А с младенцем разве справишься?

Писарь посоветовал старосте пойти «на место происшествия». И тот, как мы знаем из предыдущей главы, пошел в дом Аники, но что толку? Не ходи староста в свое время «на место происшествия», толку было бы больше.

Вечером все собрались в кабаке. Поп, староста, писарь и Йова-лавочник стали держать совет, а кабатчика выгнали за дверь, чтобы сам не подслушивал и смотрел, чтоб другие не подслушивали их разговор.

Староста высказался первым:

— Долго я думал, друзья, и нашел самый правильный выход, лучше не придумаешь…

— И что же ты придумал? — спросил лавочник и поднес ухо едва ли не к губам старосты, чтобы не пропустить ни слова.

— Вот я и говорю, пусть ребенка возьмет церковь, пусть его растит и воспитывает как дитя церкви.

— Какая церковь?! — рявкнул батюшка. — Какая церковь, побойся бога! Когда это церковь растила и воспитывала детей, на что церкви дети?

— Он мог бы стать очень хорошим певчим, — уже не так уверенно пояснил староста. — Алемпий хорошо пел, так, может, ребенок в него уродился.

— Церковь со взрослыми не может справиться, а с детьми и подавно. Нет, староста, так дело не пойдет. Умнее ты ничего не мог придумать! — решительно возразил батюшка.

— Ничего. Может, писарь что-нибудь придумал…

— Если и придумал, то это себя окажет в свое время! — спокойно отозвался писарь, постукивая по столу, чтобы ему принесли еще один графинчик

— Я предлагаю, — сказал батюшка, видя, что все молчат, — чтобы ребенка взяла община.

— Точно, — поддержал его лавочник Йова, — и проведем его по бюджету, как общинного писаря.

— Глуп ты, Йова! — проговорил писарь и громко рассмеялся.

— Я сказал, что думал! Мы собрались здесь посоветоваться, и я сказал свое мнение. Не мило — не слушай, только и делов-то.

— Я думаю, — повторил батюшка свое предложение, — возьмем ребенка все вместе, и будет он дитя общины.

— Это совсем неплохо, — торопливо вставил лавочник Йова. — Только каким образом? Надо ли его считать собственностью всей общины или только правления? И в таком случае как быть с инвентарной книгой — будем мы его туда записывать?

Писарь снова захохотал, а Йова поскорей заказал писарю еще одну порцию водки, чтобы задобрить его и расположить к себе.

— Не думаю, чтобы община могла считать его своей собственностью, — спокойно продолжал батюшка, — а как сиротку, как подкидыша содержать она его может.

Староста едва дождался, пока батюшка кончит и, злобно посмотрев на него, сказал:

— Не выйдет, мы с вами не община! Вы думаете, село согласится, чтобы мы содержали дитя общины? Подумали ли вы, как это все раздует Радое Убогий, как это дойдет до самого уездного начальника, а там, не дай бог, и до газет. Уж чему не бывать, тому не бывать!

— А чему тогда бывать? — нетерпеливо влез в разговор лавочник. — Церковь взять ребенка не может, община тоже… Куда же его девать? Писарь, вот ты человек умный, — залебезил перед писарем лавочник, — скажи нам, что ты думаешь, мы тебя все послушаем!

— Гм! — произнес писарь. — Я ничего не думаю.

— Скажи, друг, — попросил и староста, стукнув по столу, чтобы писарю принесли еще водки.

— Ну… — не спеша начал писарь, — я вот что думаю…

Все навострили уши и уставились писарю прямо в глаза.

— Я, братья, думаю, что Аника родом не из нашего села, а из Крман. По закону, община должна заботиться о своих бедняках, а следовательно, ребенка Аники должна кормить крманская община.

Все были поражены, и по лицам разлилась радость.

— Вот это да! — воскликнул первым лавочник Йова.

— Ты это в самом деле, друг? — добавил батюшка.

— Писарь, золотые твои слова! — восторженно сказал староста, вскочил и поцеловал писаря меж глаз.

— Только так, друзья, и никак иначе, — спокойно и веско подтвердил писарь. — Так говорит закон! Предоставьте это мне, а я набросаю документик. Идите и спите спокойно, но предварительно заплатите за то, что я выпил.

— А когда ты напишешь документ? — полюбопытствовал староста.

— Это уж моя забота, — ответил писарь. — Ты только распорядись, чтобы завтра на заре Срея с документом и ребенком двинулся в Крманы.

— Разве он сразу и ребенка понесет?

— Конечно, сразу.

Все вдруг развеселились. Кто бы подумал, что все обернется так удачно!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Содержание письма общины села Прелепницы от 29 марта 1891 года, за номером 143

ПРАВЛЕНИЕ ОБЩИНЫ СЕЛА ПРЕЛЕПНИЦЫ

№ 143

29 марта 1891 года

Прелепница

ПРАВЛЕНИЮ ОБЩИНЫ СЕЛА КРМАНЫ