Дитя пламени

Солдаты, стоящие на карауле у дверей, сделали шаг вперед.

— Я могу подтвердить, ваше высочество! — громко произнес один, и вслед за ним, словно эхо, это повторили еще трое солдат.

Когда смолкли их голоса, вперед вышел капитан Фальк. Он всем хорошо был известен своей твердостью и решительностью и завоевал славу благодаря своей доблестной службе принцессе Теофану в гибельном походе на Аосту, за время которого они, несмотря ни на что, освободили Адельхейд из лап лорда Джона Айронхеда.

— Я подтверждаю, ваше высочество, — выкрикнул он, — что вы перед ликом Господа и в присутствии свободнорожденных свидетелей сочетались узами брака с женщиной по имени Лиатано.

— В таком случае не должно быть никаких недоразумений и препятствий, — торжественно заключил Санглант. — Лиатано — правнучка Тейлефера и Радегунды, рожденных в законных союзах, и сама она является законнорожденным, а не внебрачным ребенком. Вот почему у нее на шее теперь блестит золотое ожерелье, которое когда-то принадлежало мне. Таким образом я оказал почтение ее королевскому происхождению и ее праву считаться потомком великого Тейлефера.

Санглант не смотрел ни на мать, ни на отца, он взирал на застывшую от его слов толпу. Кто-то из присутствующих встал, чтобы иметь возможность лучше видеть происходящее, в связи с этим те, кто сидел в самом конце, вынуждены были взобраться на скамьи и даже на столы. Воздух в главной зале и само отношение собравшихся раскалились от сгустившейся энергии, обычно предшествующей раскатам грома.

Улыбка королевы Адельхейд сменилась пристальным взглядом, и какое-то мгновение она выглядела по-настоящему разгневанной.

— Этого не может быть, — произнес Генрих. — Тейлефер умер, не оставив после себя законнорожденного сына, который мог бы наследовать ему, как было принято в Салии в те дни. У него нет потомков.

— Королева Радегунда была беременна, когда умер Тейлефер. — Санглант махнул в сторону несчастного поэта, который читал присутствующим на празднике стихи, воспевающие подвиги и благородные качества Тейлефера. — Разве не так, поэт? — Бедный человек только и смог, что кивнуть в знак согласия, когда Санглант начал читать строчки, которые Росвита однажды уже встречала в своей бесценной книге «Житие святой Радегунды», которую она получила из рук брата Фиделиуса. — «С ребенком под сердцем, Радегунда вместе со своей служанкой Клотильдой облачились в одежды бедных женщин. Она предпочла исчезнуть, а не сносить мучения власти». И они нашли приют в монастыре в Пуатьерри. Что же случилось с ребенком, которого носила Радегунда, ваше величество?

— Никто не знает, — внезапно сказала Хатуи, отвечая за короля. — Никто не знает, что случилось с ребенком.

— Я знаю. — Росвита вышла вперед. Было ли это предательством — рассказывать то, что она собиралась поведать?

Но она не могла лгать и скрывать, когда так много было поставлено на карту. Она должна была открыть правду в память о брате Фиделиусе.

— Я знаю, что случилось с ребенком, рожденным в браке Тейлефера и Радегунды, потому что говорила с ним незадолго до его смерти, среди холмов, возвышающихся над Герфордским монастырем. Его звали брат Фиделиус, и всю свою жизнь он провел монахом в служении Господу, кроме одного-единственного года, когда он отрекся от данных им обетов ради любви юной женщины. Фиделиус написал эти слова в своей книге «Житие святой Радегунды»: «Мир разлучает тех, кого когда-то не разделяла сама Вселенная». — Она остановилась, желая удовлетвориться, что каждый из присутствующих понял скрытый смысл его слов. — Действительно, разве это не так, что до рождения ребенка он и его мать — единое целое? Господь разделяет их при рождении, но только коварные интриги в суровом мире могут по-настоящему отдалить их друг от друга. — Когда стихли последние перешептывания, Росвита продолжила: — Я также разговаривала с той женщиной, на которой он женился и которая подарила ему дитя, зачатое от его семени. Теперь она уже старая женщина, живет уединенно, опасаясь тех, кто ищет ее, желая узнать ее тайну. Я искренне верю, что ее история правдива, что она недолгое время была замужем за Фиделиусом, сыном Тейлефера и Радегунды, и что от ее союза с Фиделиусом родилась дочь. Возможно, что ее дочь осталась в живых, до сих пор жива и в свою очередь родила дитя.

— Она выжила и до сих пор жива, — непреклонно заявил Санглант. — У нее родилась дочь в законном браке с монахом, впавшим в немилость и разрешенным от обетов, поскольку он изучал искусство математики. Он назвал дитя Лиатано. Остальное вы знаете.

— Где же тогда Лиат? — Генрих махнул рукой в сторону дверей, будто ожидая, что она сейчас выступит из тени. — Почему ты вернулся с этим потрясающим заявлением, но без нее?

Все ушло на второй план: гордость, гнев, самоуверенность. Санглант начал безмолвно плакать, несколько слез скатилось по его щекам, но он даже не попытался смахнуть их. В конце концов, плакать — законное право каждого человека.

— Жива или мертва, я не могу сказать, — хрипло прошептал он. — Ее украли у меня. Я не знаю, где она сейчас.

2