Дитя порока

— За то, что вошел без стука, расстегнул мое платье, хотя я не просила.

— Твоя комната — моя комната. Это гостевая комната... в моем доме, — заявил он, не отступая. — Касательно платья... Я подумал, что тебе неудобно и предложил помощь.

— Что в переводе означает... ты надеялся, я просто позволю ему упасть на пол и ты сможешь трахнуть меня.

— Не худший исход.

Злясь, я развернулась к нему лицом, пожалев об этом на секунду, потому что от его взгляда мое тело буквально пылало... Я просто пыталась убедить себя, будто это из-за того, что в течение семи лет ко мне не прикасался ни один мужчина.

Однако в любом случае позволила платью упасть. Его зеленые глаза прошлись по каждому дюйму моего тела до того, как снова взглянуть в мои.

— Ну, вот я, — указала на очевидное. — Красивая и ухоженная... но ты пока что меня не заслужил.

— Не заслужил? — Он усмехнулся.

— Что? Просто потому, что я вышла из тюрьмы и ты – великий Итан Каллахан, мне нужно сказать: «Давай же!»? — отреагировала я в ответ. — У нас с тобой договор. Я становлюсь женщиной, которая подходит на роль миссис Каллахан. Именно поэтому я щеголяла перед всеми теми дерьмовыми людишками, включая твою бывшую девушку Клариссу. — Я ждала, что он станет этот отрицать, но когда Итан промолчал, продолжила: — Я была очаровательна, красива и представила тебя в хорошем свете. Я даже поцеловала тебя в ответ. Но до того, как ты получишь больше, придется выполнить некоторые из моих требований.

— Твой список приговоренных? У меня...

— Майкл Дианс, Ричард Дохер, оба ранее работали в тюрьме, но вышли на пенсию. Келлиэнн Хитон перевелся в другую тюрьму и еще один мужчина, который работает сменами три выходных/восемь рабочих. У него голубые глаза и стрижка под ежик. Он начал работать совсем недавно. Если бы знала его имя, то назвала бы тебе, но я изо всех сил пыталась заблокировать... — Я закрыла глаза, глубоко вдохнула и снова их открыла. — Изо всех сил пыталась заблокировать воспоминания о тех, кто вел себя скорее как чудовище, чем мужчина. Я хочу причинить им боль.

— Лишь боль?

— Такую, что ничего не сможет их исцелить, — прояснила я. — Они не должны просто умереть.

Он взглянул на меня.

— А их семьи?

Я подумала, он шутит, но Итан ждал от меня ответа.

— Я не имею ничего против их семей! Только они, — произнесла я спешно.

Тогда как Итан протянул руку и поднял мой подбородок, вновь разглядывая мою шею.

— Я же говорила, что в порядке.

— Ты не сказала, что в порядке. Лишь, что тебя это не заботит. — Он нахмурился.

— Ну, значит, вот я говорю это сейчас. — Я убрала его руку от своего лица. Не хотела, чтобы он ко мне прикасался. — Моя семья, должно быть, уже о нас знает.

– Во-первых, они не твоя семья, Айви, — напомнил он мне, и это задевало. — Во-вторых, позволь позаботиться о...

— Во-первых, семья — всегда семья, неважно, что они сделали или сказали. Они все еще твоя кровь. Во-вторых, месть — единственная причина, по которой я здесь, — ответила я. — Так что извини, что тоже тебе просто так не доверяю.

— Кто ты, Айви? — спросил Итан, и я не до конца понимала, о чем он спрашивает. — Ты не должна колебаться. Спокойной ночи.

— Тогда кто ты? — бросила я до того, как он мог бы уйти.

— Итан Антонио Джованни Каллахан, глава семьи Каллахан и твой будущий муж.

И на этом он ушел.

Я опустила взгляд на камень у меня на пальце. Мой будущий муж.

Мой.

Г

ЛАВА ВОСЬМАЯ

Споткнуться мне или перешагнуть? Не озаряй, высокий пламень звездный,

Моих желаний сумрачные бездны!

Уильям Шекспир

ДОНАТЕЛЛА

Вертя в руке бокал вина, я глядела на семейный портрет над камином, расслабленно сидя в кожаном кресле.

— Один есть, другой остался, бабуля, — прошептала я, поднося бокал к губам.

— Как ты поняла, что это я? — Она подошла к креслу, все еще одетая в платье, как и я сама.

— Caron’s Poivre, — ответила я. Только она пользовалась этим парфюмом. Она пользовалась им столько, сколько я себя помню. — Айви и Итан поладят. А значит, тебе остается волноваться только об Уайатте.

— А тебе, юная леди? — Она взглянула на меня.

На самом деле я была удивлена этим вопросом.

— Мы обе знаем, что мужчины нуждаются в женщине по целому ряду причин. Большинство этих причин базируются на желании быть безумно любимым. Представительницы прекрасного пола поддерживают их, помогают выглядеть полноценными и могущественными в глазах других людей.

— А как же женщины? Ты не думаешь, будто мы тоже хотим поддержки и выглядеть полноценными?

Я снова отпила вина.

— Конечно, хотим, отчаянно. Но еще я знаю, в отличие от мужчин, женщины способны функционировать, править миром даже с половинкой сердца. Потому что часто нам приходится выбирать между семьей и амбициями, мы учимся сглатывать свою боль от поражения.

— Твоя мать нашла компромисс между этими гранями.