Дитя порока

― Итан, прямо сейчас он может быть где угодно. Тебе нужно в больницу!

Прижав руку к ее щеке, я притянул Айви к себе так, что наши лбы соприкоснулись.

― Жена, мне нужно, чтобы, прежде всего, ты успокоилась, поднялась по лестнице и попыталась привести себя в порядок...

― Итан!

― ПОСЛУШАЙ! ― заорал я, потому что презирал то, как она произнесла мое имя, со страхом и болью. ― Мы ― Каллаханы, малышка, мы не поддаемся и не демонстрируем слабость. Глаза всех бостонцев прикованы к этому месту прямо сейчас. Меня не могут вывезти отсюда на носилках. Ты не можешь выбежать из дома, зовя на помощь, как угорелая. Половина нашей силы в восприятии. Я лучше умру здесь, чем буду выглядеть слабым там.

Слезы выскользнули из ее глаз.

― Ты же истечешь кровью.

― Тогда прекращай со мной спорить, ― улыбнулся я, целуя ее в лоб. ― Иди. Уайатт где-то здесь. Мой брат делает вид, что не в восторге от безумия, но правда в том, что он стал врачом, чтобы всегда быть среди сумасшествия, при этом выглядя невинной овечкой.

Она поцеловала меня в губы.

― Если ты умрешь, я тебя убью!

― Возьму на заметку, ― улыбнулся я, опираясь на балку. ― Иди.

Перед глазами все начало затуманиваться, мне не хотелось отключиться у нее на глазах. К счастью, она двинулась наверх. Правда же была в том, что мои шансы истечь кровью до ее возвращения были высоки. Я отправил ее к единственному человеку, которому мог доверять в безопасной транспортировке Айви из города, если ситуация того потребует.

― Прости, ― прошептал я, зная, что она не слышит... Я нарушил свое обещание. И манипулировал ею снова.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ

Семья ― это семья, дело тут не в свидетельстве о браке или разводе, документах на усыновление. Семья рождается в вашем сердце. И конец ей наступает, только когда вы разрезаете связывающие нити в вашем сердце. И если вы разрезали их, то данные люди вам не семья. А если вы наоборот создали такие ниточки, то люди, к которым они ведут, ― ваши родные. И даже если вам станут ненавистны эти связи, те люди все еще будут вашей семьей, потому что вне зависимости от вашей ненависти, они будут с вами рядом.

К. Джой Белл К.

АЙВИ

Он сказал успокоиться.

Мне следовало спросить в ответ, как.

Мое сердце объяло пламя.

Я была напугана. Так напугана, что до этого момента не осознавала, насколько люблю его. Что не смогу жить без него теперь. Теперь он был... всем моим миром. Я бы пошла куда угодно. Сделала бы, что угодно ради него. И потому я вышла через входную дверь, не оглядываясь, волнуясь, что если он не ответит, я сломаюсь, или что он потратит силы, повторяя мне еще раз сказанное ранее, и я позволю сломаться ему.

Я собрала волосы в хвостик и уложила локоны на одно плечо на случай, если повязка промокнет, и на одежде появится пятно крови. Мои ноги адски болели от каждого нового шага по дороге на улицу, но я просто представляла боль Итана и шагала дальше. Благодаря одетому на мне черному брючному костюму, казалось, будто я была одной из репортеров на месте происшествия. Южный Бостон стал адом на земле, небо с оранжевыми облаками и серой дымкой от выхлопов автомобилей нависало над домами города. Я не понимала, где искать. Здесь толпилось так много людей, работников и машин скорой помощи, полиции, ФБР, пожарной службы. На подсознании я чувствовала, что время работает против меня.

― Где же ты? ― прошептала я, снова доставая телефон, но все линии были заняты.

― Простите, мэм, репортерам нельзя сюда, ― оттолкнул меня сотрудник полиции.

― Я не репортер, ― ответила я, быстро пытаясь думать. ― Я врач. Была поблизости и приехала, когда услышала новости. ― Я похлопала себя по боку. ― Черт, моя сумка. Я с доктором Каллаханом. Вы не знаете, где он?

― Без понятия, но, слава Богу, вас здесь стало на одного больше. ― Он поднял для меня ленту и дал пройти. ― Эй, Чарли, у нас еще один док!

Дерьмо! Он кивнул мужчине из службы чрезвычайных ситуаций у меня за спиной. К черту.

― Что у нас здесь? ― спросила я, подбегая к мужчине.

― Огнестрельное в бедро.

Соберись, гребаная ты слабачка! ― подумала я, глядя на тяжело дышавшего и дрожащего мужчину, который, казалось, пребывал в полнейшем шоке.

― Закрепите две его ноги и его можно транспортировать в больницу. У вас есть габапентин?

― Нет. А у него вот-вот случится сердечный приступ? ― спросил мужчина, глядя на раненого.

Я, блять, даже не представляла. Он тяжело дышал и габапентин ― единственное, что пришло мне на ум в разрезе помощи человеку на грани нервного срыва.