Дитя среди чужих

Парень резко сел, готовый дать отпор обидчику, — сразу сжавшись и готовясь к насилию из-за выработавшейся привычки после многих лет тяжелой жизни на улицах, — и обнаружил, что смотрит в большие желтые глаза. Тяжелые веки прищурились, будто существо изучало его. Оно поднялось с корточек, черные конечности раздвинули скользкую внешнюю оболочку, которая, подобно мягким круглым пластинам, прилипала к телу, закрывая вывернутую голову.

Ричи закричал, и когда тварь потянулась к нему, он отшатнулся, закричал еще раз, в панике бормоча какую-то чушь. После нескольких неудачных попыток он, наконец, встал на ноги. А потом развернулся в темноту и побежал.

Существо последовало за ним.

Иногда Ричи слышал, как оно приближается — то слева, то справа. Ему и в голову не приходило, что эта тварь, возможно, играет с ним, ведя к месту назначения. В гнездо. В пещеру для убийств, где лежали кости сотен жертв, сухие и хрупкие.

Он осмелился оглянуться в поисках, но дерганные, одурманенные наркотиками глаза не заприметили ничего, кроме армии серебристых деревьев.

И ни одного следа преследователя.

Ричи развернул лицо вперед как раз вовремя, чтобы увидеть, как низко свисающая ветка, толстая, как взрослая анаконда, метнулась к его глазам. На долю секунды он осознал, что обзор заслонил витиеватый узор коры, а затем его голова озарилась белым светом; раздался сильный хруст, когда переносица врезалась в ветку, и все еще двигающиеся ноги взметнулись вверх, из-за чего он вытянулся по горизонтали и рухнул на спину. Ричи застонал и заморгал, а когда поднес руку к лицу, то почувствовал, что нос слабо болтается, а кончик сдвинулся в сторону. Сломался. Внутренний скрежет смещающихся хрящей совпал с более глубокой, оглушительной болью, которая пронзила голову, пропитав и без того ослабленный мозг густым сиропом сотрясения мозга.

Позади хрустнула ветка, и в тело снова влился адреналин страха, на время расчистив мешающие мысли в мозгу, и этого хватило для экстренной выдачи соответствующих команд слабым, дрожащим конечностям: «Двигайся, твоюжмать! ШЕВЕЛИ ЗАДНИЦЕЙ, РИЧИ!»

Ричи зашевелился. Он поднялся на колени и пополз вперед, тяжело дыша, как собака, искривленный нос был плотно зажат, в голове стучало, как в барабанной бочке.

Парень продирался сквозь одни ветви, пригибался под другими и выбежал на небольшую поляну. Окруженный деревьями, он не увидел ни расчищенной дорожки, ни неоновой вывески с надписью «ВЫХОД». Осмелился взглянуть на луну — огромный глаз ночного неба, выпученный от ликования, наблюдал, как бедный, бездомный, зависимый от метамфетамина Ричи бежит, спасая свою жизнь. «Какого хрена ему нужно?» Парень почувствовал жар слез и подергивание губ, предвещавшие бурные рыдания. Он подавил эмоции, пытаясь собраться с духом. «Оно меня не достанет, — хныкал его разум. — Ричи ему не дастся!» Парень продрался сквозь очередной участок подлеска высотой по пояс и густого, как шиповник. Сломанная ветка вонзилась в ступню, проколов носок и кожу. Горячая молния пронзила ногу. Ричи снова упал и взвыл.

Щелк.

Его голова дернулась назад, чтобы осмотреть окружающие деревья.

— Оставь меня в покое, ублюдок!

Его крики были молитвой — то, что он проклинал, нельзя было так просто уговорить или отпугнуть. Ричи сделал несколько глубоких вдохов и попытался встать. Нога посылала сильные сигналы боли, но он мог на ней прихрамывать. Ковыляя вперед, он заметил, даже несмотря на панику, что почва как будто изменилась. Он посмотрел вниз и увидел, что прокладывает путь через полосу расчищенного леса, а земля была утрамбованной и гладкой.

«Твою мать! — завопил мозг от яростной надежды. — Это же гребаная дорога!»

Ричи проковылял еще несколько ярдов, деревья редели на его глазах, дорога изогнулась, и он увидел свое спасение. Затененное строение совсем неподалеку. Упрямый укол человечности, застрявший среди раскинувшегося, забытого богом леса.

Дом.

— Эй! Помогите мне! — попытался он закричать, но его лицо было так изуродовано, а страх настолько заполонил сознание, что с разорванных губ сорвалось невнятное: «Э! Пмхт ме!»

Ричи преодолел участок земли, отделяющий линию деревьев от дома, быстрым, хотя и с запинками, бегом. Позади себя он услышал какое-то движение. Ближе. Быстрее. Это нечто приближалось…

Заставляя себя не думать, не оборачиваться, парень перепрыгнул через три ступеньки на крытое крыльцо, позволив телу врезаться в дом. Он поднял кулак и постучал в дверь.

— Эй! — закричал Ричи, в горло залилась кровь, практически душа его. Он нагнулся, сплюнул кучу красной жижи на крыльцо и вытер дорожки от слюны голым предплечьем. Закашлялся, оперся щекой о дверь и хрипло пропищал: «Пожалуйста…» в плесневелую дверь.

Вернись к нему обоняние, Ричи почувствовал бы запах разложения. Запустения.