Дитя Света

— Одно мгновение, — поклонился подавальщик и, слегка задержав на мне взгляд, убежал выполнять свои обязанности.

Вернулся он очень быстро, выставляя на стол вазочку с моими любимыми пирожными и две чашки чая. Затем снова стрельнул глазками в мою сторону.

— Любезный, глаза не сломайте, — холодно произнес папа.

Подавальщик слегка побледнел, словно его поймали на воровстве с поличным, и, беспрестанно кланяясь и извиняясь, поспешил исчезнуть. Папа сделал маленький глоток ароматного чая и улыбнулся мне своей теплой доброй улыбкой.

— Ешь спокойно, солнышко, — сказал он, глядя, как я изворачиваюсь, чтобы на платье ничего не упало, не капнуло, и не осыпалось. — Бытовую магию еще никто не отменял.

— Бидди почувствует, — заметила я, спокойно откусывая кусок пирожного.

— Ее проблемы, — пожал плечами папа.

Я совершенно успокоилась, уже зная, что папочка меня защитит от ворчания домовихи. Он редко ругался с нашим домашним тираном, уважал и любил домовиху, она еще у него была нянькой, но иногда лорд Ронан напоминал, что он хозяин в доме, и Бидди отступала, ослабляя напор.

— Академия тебя не пугает? — спросил папа, допив свой чай.

— Нет, — живо откликнулась я, чуть не ляпнув, что рядом с дядей мне вообще ничего не страшно, но вовремя спохватилась. — Мне даже интересно. Правда, я не очень понимаю, зачем она мне. Мама, например, академию не заканчивала.

— Мама прошла более жесткое обучение, чем получила бы в академии, — ответил мой отец. — Поверь, солнышко, твоя мама узнала за пять лет то, что выпускники университетов познают полжизни. Но у нас не было выбора, а у тебя есть. Высшее магическое образование совсем неплохо. К тому же, это дает тебе возможность завести друзей, получить новые перспективы на будущее. Да и выбраться из-под нашего крыла. Как бы сильно мы тебя не любили, солнышко, но однажды ты покинешь наше гнездышко. Если останешься в замке, станешь женой одного из местных лордов, и тогда тебя ждет вяленькое существование среди клуш из соседних имений. Не лучшая доля, на мой взгляд.

— Я за женихом что ли еду? — сделала я свой вывод из папиных слов.

— Упаси Свет, — засмеялся отец. — Ты едешь за образованием и перспективами на иную жизнь, чем та, что ждет тебя здесь.

— Но целитель, папа! — воскликнула я, обозначив свое недовольство избранным мне будущим.

— Что тебя смущает, Мэй? — папа стал серьезным.

— Вы с мамой боевики, Аллан тоже будет боевиком, почему я целитель?!

— Солнышко, — папа поставил локти на стол и положил голову на переплетенные пальцы. — Целители спасают жизни, вытаскивают зачастую тех же самых боевиков, которым преподают необходимый уровень самоисцеления, но не более.

— Но ты, мама, дядя Алаис…

— У нас иной уровень подготовки, — несколько уклончиво ответил отец. — Обычному боевому магу не под силу то, что можем мы, но об этом я с тобой говорить не буду. Я пытаюсь тебе объяснить, что быть целителем почетно.

— Да, поняла я, поняла, — буркнула я. — Я же не спорю, пап, меня просто бесит, что я слабая.

— Ты слабая? — папа откинул голову и расхохотался. — Родная моя, маленький источник не означает слабость, всего лишь невозможность использовать силу для некоторых заклинаний. Но ты своим языком, упрямством и любовью к авантюрам доведешь любого так, что даже магия бессильна с тобой конкурировать. Впрочем, чему удивляться, когда ты росла среди таких воспитателей, как Брин и Огонек.

— Дядя Шэр не любит, когда ты его так называешь, — напомнила я, чуть обидевшись за дракона.

— Шэр не любит, когда его чешуйчатым называют, Огонек ему нравится, потому что так Огненного лорда прозвала твоя мама. Он для порядка возмущается, — папа усмехнулся.

— Когда мама называет, он не возмущается. — Не отстала я.

— У нас с драконом сложные взаимоотношения… были, — отмахнулся папа. — Его возмущение по привычке. Оставим Шэра. — Он встал. — Пора обратно, солнышко. Скоро начало бала.

Я вздохнула и встала из-за стола. Папа с улыбкой наблюдал за мной, затем положил руку на плечо, притянул к себе и поцеловал в макушку. Я снова вздохнула, теперь, как можно жалостливей, выдавила целую слезинку и доверчиво посмотрела в папины глаза.

— Ты разрываешь мне сердце, — всхлипнул отец и снова расхохотался.

— Папа, ты бездушный человек, — проворчала я, и меня слегка потрепали за ухо.

— Идем, счастье мое, будем представлять тебя свету, — хмыкнул папа и насмешливо добавил. — Если, конечно, еще остались те, кого ты не успела почтить своим вниманием. Леди Вестон грозилась быть с охраной.

Я спрятала ухмылочку, уже раздумывая, чем можно порадовать данную леди на этот раз. Хотя… чего голову ломать, на месте разберемся. Не хватит собственной фантазии, всегда можно воспользоваться дядей Алаисом. Мы покинули кондитерскую, заодно и чайную, полыхнул портал, и меня затолкали обратно в замок, где уже стояла Бидди, уперев маленькие пухленькие ручки в бока.

— Охламоны! — выдала она свое любимое ругательство, и я поплелась в свою комнату.

* * *