Дитя Тьмы и Света (СИ)

— Зачем терпеть эти муки? — продолжал травить ее альтер-эго Джекила. Он облизнул губы и причмокнул ими. — Может, вспомним время былое… — не успел он это сказать, как Хранительница набросилась на него с воплем. От девушки исходила… тень. Длинная, словно плащ, развивающаяся на ветру. И только спустя мгновение всем стало понятно, что это тело Розы вернее его начало, верхний слой стал размытым и растекался в пространстве, как пятно краски, если на него капнуть воды. Роза выглядела, как озлобленный, затравленный дикий зверь, у которого появилась возможность освободиться и наказать того, к кому она питала не просто отвращение, а животную ярость. Видимо она слишком долго сдерживала все самое плохое в себе, и теперь Хайд нечаянно отпер дверь ее темницы. Наружу темная сторона Хранительницы вырвалась в ревом! Огонь, что волочился за тьмой, сжег по пути все чувства и мысли. Роза не отдавала себе отчета, просто набрасывалась на Эдварда Хайда сначала с кулаками, но мужчина ловко уклонялся от ее атак. Наконец, ей надоело, нетерпение расправиться с врагом жгло и нагнетало. Тогда в ход пошла магия. Девушка схватила противника за горло и начала швырять его из стороны в сторону, словно тряпичную куклу. Она больше никого и ничего не видела, не слышала, как Белль, умоляя и плача, просит дочь остановиться. Эмме и Реджине пришлось создать барьер, чтобы Роза в моменты своего безумия не убила никого из них. Сквозь щит, они вынуждены были наблюдать осатаневшую девушку, и все злодеяния Темного мага тонули и меркли в этом омуте безумия и жестокости. Вскоре Роза начала понемногу уставать. Но ее жертва, вся избитая, в порванной одежде и все еще живая, продолжала сохранять холодное равнодушие и презрение. Он стоял на коленях перед Розой. Она перевела дыхание, подошла к нему на расстояние вытянутой руки, снова магией схватила за горло. Мужчину подняли в воздух так, что он на несколько сантиметров парил над асфальтом. В следующий миг произошло то, чего не ожидал никто: Роза, злобно и торжествующе улыбнулась и свободной рукой извлекла у Хайда сердце.

— РОЗА!!!

Этот голос эхом, громким эхом пронесся по всему телу дочери Темного. Она часто заморгала, словно только что очнулась. Рассеянно посмотрела на лицо Эдварда Хайда перед собой, потом на свою руку, которая сжимала его сердце, а затем взор ее остановился на красивой мужской руке, которая сжимала ее запястье. Девушка, еще затуманенным взглядом посмотрела на отца. А это был именно он.

Румпель был дома, когда в его сердце проникло чужое, инородное, но такое знакомое безумие. Тошнота, боль, нехватка воздуха… И злоба, обезьянья злоба…

«Роза…»

Мужчина явился на место, где разразилась драка, уже в тот момент, когда его дочь извлекала из груди Эдварда Хайда сердце и тут же бросился к ней с желанием остановить.

— Стой! Не надо, дочка.

Роза посмотрела на него с такой мукой на лице и таким отвращением, что Голд испугался за ее внутреннее состояние.

— «Не надо», говоришь? А как еще мне исполнить свой долг? — Роза чуть не плакала. Руки дрожали, а пальцы медленно стискивали сердце Хайда.

— Нет, я не верю, что это единственный способ. — Румпель и сам не понимал, что заставило его так говорить. Его, человека, который при малейшей опасности всегда стремился спастись сам, сдавался, не желал бороться. Но поступок Розы пробудил в нему жажду борьбы. В данном случае — за душу и чистоту своего ребенка.

— Такой, как ты, я не стану! — завопила девушка, и слезы брызнули у нее из глаз. — Я делаю это ради блага всех!

Голос Румпеля тоже был на грани срыва, но мужчина держался из последних сил.

— Хорошо. — Сказал он со вздохом. — Ты не хочешь быть такой, как я. Но посмотри, посмотри, что ты сейчас делаешь! Ты держишь в руках сердце, которое собираешься раздавить. Вглядись в него хорошенько и подумай: если ты его сейчас раздавишь, тебя ждет такая же чернота.

Роза посмотрела на сердце, что билось в ее руке, словно пойманная птичка в клетке. Она полными ужаса глазами посмотрела на это. Но все же не спешила возвращать его хозяину.

— И с чего ты решил, что я не раздавлю его?

Румпель замялся, но все же решил ответить честно.

— Потому что… Ты сильнее меня, Роза. У тебя хватит мужества сделать то, чего я никогда не мог — поступить правильно. — Голд разжал запястье дочери и отошел на шаг назад со словами: — Я в тебя верю.

Выражение лица Розы вмиг преобразилось от этих слов, стало вновь румяным и красивым. Вновь воздух вокруг нее стал чистым и невинным. Она улыбнулась и резким движением вернула Эдварду Хайду его сердце — черное, но… с красными пятнышками.

Белль, потрясенная и радостная, смотрела на своего мужа и дочь. Она еще никогда не видела Румпеля таким. Он волновался за дочь, спас ее от роковой ошибки! Неужели не все еще потерянно, и рождение Розы сможет его изменить?

— Я знал, что ты поступишь так. — Румпель коснулся плеча Хранительницы и улыбнулся.