Дитя ворона

— А… вы не могли бы прочитать или рассказать мне сказку на ночь? Нянюшка так обычно делала.

Девон несколько растерялся, подсвечник в его руке дрогнул:

— Так тому и быть, — он хотел было придвинуть кресло к постели, но Энья покачала головой.

— Слушая сказки, я любила сидеть у камина, если вы не против… — смущенно пробормотала она.

— Конечно нет, устраивайся поудобнее, и я расскажу тебе историю об одном чародее, — и под треск поленьев он начал свой рассказ. — Жил-был на свете чародей и было у него все: замок, богатства, власть и магия. Горд и тщеславен был тот мужчина, но, однажды, повстречалась ему девушка невиданной красоты. И влюбился он в нее без оглядки, готовый бросить к ее ногам все свои сокровища. Но отказала ему девушка, ее сердце принадлежало другому. Шло время, а чародей, дабы заглушить боль своего разбитого сердца странствовал по миру, изучал магию и развивал свои способности. Хотел он было сразиться с равным себе по магической силе, надеясь погибнуть в доблестном сражении, но застигла его весть печальная. Его любимая скончалась.

Энья прижала ладошку ко рту, удивленно захлопав ресницами и не смея перебивать герцога.

— Не успел он с ней проститься, предали бедняжку огню, и в пламени его сгорели последние крупицы любви чародея. Обернулся он зверем лесным и бежал через леса, поля, горы и долины до тех пор, пока не упал от усталости, готовый принять свою смерть и соединиться с возлюбленной. Но у небес на него были свои планы, нельзя было ему просто так покинуть мир живых. Впереди его ждало предназначение. Забрезжил свет надежды, остался после его любимой ребенок и решил чародей, что заберет дитя к себе, но сначала узнает, как живет то чадо. В этот раз обернулся он птицей, а затем другим мелким зверем и все наблюдал за ребенком. Малыш рос здоровым и умным, чувствовалась в нем магия, но кто же поможет ему развить ее? Ведь родной отец дитя простой человек. Не знал ворон как поступить. Украсть — грешно, но и тут судьба помогла ему и направила дитя к ворону, и встретил он его как родное. И жили они долго и счастливо, — Девон заметил, как клонится головка Эньи на бок. Она с трудом пытается не уснуть, но глазки ее смыкаются.

Подняв малышку, он отнес ее на кровать, снял туфельки и укрыл одеялом:

— Спи, дитя ворона, я буду с тобой, — прошептал Девон, целуя ее в висок и покинул спальню.

Глава 3

Энья проснулась от настойчивого стука и, распахнув глаза, приподнялась на локтях. На жердочке у стола сидела ворона с белым оперением. Девочке никогда не доводилось таких видеть.

Неторопливо она сползла с кровати и, на ходу натягивая чулочки, бесшумно прошла по ковру. Птица ничуть не испугалась, глядя на нее красным, как смородина, глазом.

— Здравствуй, а ты случайно не Мортимер?

Карканье послужило ей ответом.

— Ух ты! Какой же ты необычный, — Энья осторожно протянула к нему руку, чтобы потрогать, и ворон позволил его погладить, взъерошив перья от удовольствия. - Белый как снег, надо же.

Девочка распахнула окно и глубоко вдохнула доносящийся с моря солоноватый воздух. Сейчас он не казался ей непривычным, как во время прогулки.

— Знаешь, Мортимер, а у меня сегодня день рождения. Раньше мы с отцом, нянюшкой и слугами отмечали его каждый год: кухарка готовила мои любимые блюда и обязательно невероятный пирог, отец и слуги дарили разные подарки. В тот день папа катал меня верхом, мы объезжали округу, гуляли по ярмарке в деревне, я каталась на карусели, ела хрустящие яблоки в карамели, а потом… — ее взгляд остекленел, а пальцы впились в оконную раму. — Все прекратилось, единственные, кто отмечал мой день рождения, — были слуги и нянюшка, но нам приходилось вести себя очень тихо, и от десертов оставалось не так много, но даже маленького пирожного с одной свечей мне хватало, ведь главное — это не подарки, а то, что обо мне никто не забывал, — ее голос дрогнул, и, склонившись над подоконником, она расплакалась.

Ворон осторожно уткнулся клювом в ее пушистые после сна волосы, пытаясь на свой птичий манер утешить бедняжку.

Громко шмыгнув носом и неподобающе леди утерев нос рукавом, Энья погладила птицу по сложенному крылу.

— Как нянюшка и хотела, я осталась жива, приехала сюда, впервые увидела море — вот они, мои подарки, и я этому тоже очень рада. Если бы не герцог, не знаю, что бы со мной приключилось, — она смахнула слезы, но завидя в зеркале свое отражение — ужаснулась.

— Нельзя в таком виде появляться перед Девоном, — устыдилась Энья, помня наказы нянюшки о том, как леди должны выглядеть.

Сбрасывая с себя на ходу помятое после сна платье, она быстро умылась и долго причесывала спутавшиеся волосы. В шкафчике висело новенькое платьице.

Взглянув на себя еще раз в зеркало и убедившись, что волосы не торчат, Энья направилась к двери. Ворон каркнул и вспорхнул ей на плечо. Девочка пошатнулась, птица оказалась тяжелой:

— Все-таки, ты очень необычный, а у меня был ворон, с которым я играла в шахматы, может, и ты умеешь? — и неторопливо пошла в столовую.