Дитя зимы

В конце пролета неглубокая лестничная площадка круто поворачивала влево и упиралась в стену. Луч фонарика высветил задвижку, и, когда я подняла ее и нажала на панель, та плавно отъехала. Я оказалась в пространстве размером примерно метра полтора на четыре. Лампа на батарейках тускло освещала эту потайную комнатку. Роспись на стенах довольно-таки мрачными красками изображала царство всеобщего мира: черные львы лежали рядом с белоснежными агнцами на ядовито-зеленых пастбищах, и черный Иисус пас их всех. В глаза мне бросились банки из-под газировки и несколько чашек с кухни внизу. Пахло мочой и гнилыми бананами, и сердце разрывалось от тихого безнадежного плача, доносившегося из угла, где на грубом соломенном тюфяке скорчилось маленькое тельце, а рядом лежал плюшевый мишка.

— Ох, Кэл!

Отшвырнув фонарик, я бросилась к нему и опустилась на колени, чтобы обнять его, прижать к себе. Он был очень слаб, но, узнав меня и обхватив ручонками за шею, зарыдал громче:

— Миссис Дебора! А папа с вами? Я хочу к папе!

— Он сейчас придет, мой хороший, — говорила я, гладя его по голове.

Я не почувствовала, как повеяло гарденией. Услышала только, как Кэл закричал: «Нет!» — а потом мне на голову словно уронили рояль.

Дуайт постучал в дверь, и ему открыл чернокожий мужчина ростом под метр девяносто, с короткими курчавыми седеющими волосами. Если он и его жена начали служить у миссис Шей сразу после смерти Юстаса Шея, то Лансфорду сейчас никак не меньше шестидесяти, хотя держался он прямо и очень бодро.

— Вы мистер Лансфорд? Дикс Лансфорд?

— Да.

Эта настороженность на лице мужчины была хорошо знакома Дуайту. Дуайт знал: на нем крупными буквами написано, что он — коп.

— Я Дуайт Брайант, бывший муж Джонны.

Выражение лица у Лансфорда не изменилось.

— Да?

— Можно задать вам несколько вопросов о Джонне и Пэм?

Реакция оказалась неожиданно бурной.

— Пэм? Почему вы спрашиваете про Пэм?

— Если ты впустишь человека в дом, Дикс, он, наверное, тебе расскажет, — из глубины дома проворчал женский голос.

Лансфорд сделал шаг назад и жестом пригласил Дуайта войти.

После кусачего холодного ветра на улице в доме было тепло и уютно. Два кресла были развернуты к телевизору с плоским экраном. Миссис Лансфорд, женщина крепкого сложения, с зачесанными назад и сколотыми в аккуратный пучок густыми волосами с проседью, приподняла спинку своего кресла и убавила звук у телевизора.

— Вы нашли своего сына?

— Нет, мэм. Потому-то я и пришел сюда. Я надеюсь, вы сможете мне помочь.

Миссис Лансфорд кивнула.

— Мы думаем, что это Пэм увела мальчика в пятницу.

Она вопросительно посмотрела на мужа. Тот покачал головой.

— Когда я ее видел, она все время была одна.

— А когда вы ее видели? — оживился Дуайт. — И где?

— В Доме Морроу. Она там появилась в понедельник.

— Ты мне не сказал, — заметила его жена.

— Потому что ты всегда на стороне Джонны, а Джонна не хочет, чтобы она там жила, а куда ей еще деваться? Муж ее выгнал, миссис Лора ее выгнала. На улице холодно, а этот большой дом наверху пустует. Кому от этого плохо?

— Вы из-за этого в понедельник поссорились с Джонной? — спросил Дуайт.

Лицо Лансфорда приняло упрямое выражение.

— Я всего только принес ей старых одеял, чтобы она поспала в этих пустых комнатах ночь-другую. Бедняжка совсем не в себе.

— А где она сейчас?

— Да все в Доме, я думаю. По крайней мере в четверг утром была там.

— И вы в тот день там были?

— Вот уж не думал, что кого-то так оскорбит, если я туда зайду и, может, захвачу ей какой сэндвич.

Миссис Лансфорд в гневе округлила глаза.

— Подождите, — сказал Дуайт. — Значит, в четверг утром вы и Пэм были в Доме Морроу?

— И Джонна тоже.

— В какое время?

— Около половины одиннадцатого. Но я там долго не пробыл, только отдал Пэм еду, потому что они с Джонной сильно ссорились. Джонна хотела отправить ее в больницу, а Пэм не хотела и убежала наверх.

— А вы за ней не пошли?

— Это бесполезно. Они, еще когда были совсем девчушки, умели спрятаться так, что их никто не мог найти. Думаешь, что они на третьем этаже, а не успеешь повернуться — они уже внизу. Они говорили, что призрак Элизабет Морроу научил их исчезать. Так или иначе, Джонна велела мне уйти. Мол, она сама позаботится о Пэм и…

Тут телефон Дуайта зазвонил.

— Извините.

Звонил Пол Рэдклиф:

— Эй, ты где?

— Разговариваю с мистером и миссис Лансфорд. А что?

— Заканчивай и подъезжай к старой школе. Мои ребята только что нашли там машину Пэм Шей.

Белую «хонду-аккорд» с номерами штата Теннесси окружали патрульные автомобили и полицейские. Агенты штата уже послали за машиной технической помощи, и в ожидании Дуайт рассказал им о бесплодной поездке на озеро и о беседе с Лансфордами. Они очень заинтересовались, узнав, что Пэм и Джонна знали обо всех потайных местах Дома Морроу, и, когда он собрался туда ехать, Пол Рэдклиф и Ник Льюис поехали с ним.

— Мы не проверили чердак, — сказал Дуайт. — Туда есть лестница?

Рэдклиф пожал плечами:

— Должна быть, а как иначе?

— Не может не быть, — заметил Льюис.

Когда они подъехали к дверям Дома Морроу, оттуда выглянула женская фигура, каждая клеточка которой выражала сильное волнение.