Дитё

— Ну это вряд ли. Я сомневаюсь, что вы разберетесь с управлением «Ласточки», уж больно оно специфическое. Лучше на лодке сгоняйте, возьмите запасную канистру с бензином — и вперед, а я пока тут.

— Опасно, вдруг «око» сдвинется.

— Кто не рискует, тот…

— …не пьет шампанского, я в курсе.

— Да не беспокойтесь вы так, осмотрю раненого — и сразу за вами. Да, и возьмите мобильную радиостанцию, у меня есть пяток штук.

Уложив в брезентовую сумку рацию, небольшой сухпай, не забыв пятилитровую канистру пресной воды, со старпомом отплыли на лодке еще три моряка, они уже подкрепились рыбной похлебкой, которую успела сварить Алевтина Андреевна.

— Счастливо, — крикнул я им, после чего, развернувшись, потопал в свою каюту, надо было заняться раненым.

Закончив разматывать бинты, я внимательно осмотрел боцмана.

«На груди небольшая ссадина, кровоточит, конечно, но не особо. Непонятно зачем забинтовали всю грудь, не из-за этой же царапинки? Так, а вот с головой похуже. Череп вроде не проломлен, но гематома присутствует, тут нужна томография, а не поверхностный осмотр!»

Легкое прощупывание ребер переломов не выявило, похоже, ребра целы. Заклеив лейкопластырем царапину на груди, я занялся головой, перебинтовал, как было, но больше ничего делать не стал.

— Что там с боцманом, Артур Кириллович? — спросил у меня седовласый моряк, когда я вышел на палубу.

«Хм, похоже, матросики, которые в лодке с интересом прислушивались к нашему разговору со старпомом, язык за зубами держать не стали, уже все всё про меня знают».

— С головой серьезно, похоже на контузию. А грудь — так, царапина.

— А в сознание он когда придет?

— Да кто его знает? — пожал я плечами и прошел в рубку, где у рации стоял радист и что-то слушал, приложив динамик к уху. — Контузия она такая, ничего конкретного даже врачи не скажут, — добавил я и, взяв бинокль, стал с интересом обозревать окрестности.

— Эх, жаль Васильича, хороший мужик, — вздохнул матрос, продолжая строгать рубанком доску.

— Да, наверное, — ответил я, не отрываясь от окуляров. — О, а где сухогруз?

— Минут десять назад на дно ушел.

— Понятно. Хорошее было судно?

— Нормальное, старое, правда.

— Олег Владимирович не выходил на связь? — спросил я радиста, представившегося Славой.

— Минут двадцать назад сообщили, что видят полузатопленное судно, сказали, что подплывут поближе.

— Понятно, идем к ним, — ответил я и, нажимая кнопки на пульте, стал активировать систему «Ласточки». Загудел дизель в моторном отделении, с вжиканьем поползли паруса на мачты.

— Классно у вас тут все оборудовано, Артур Кириллович, — восхищенно сказал Слава, наблюдая за моими движениями.

— Можно просто Артур. А насчет яхты, то да, спецзаказ, рассчитана на одного человека.

— Электроника, — сказал вдруг продолжавший что-то строгать позади матрос, причем непонятно каким тоном, то ли похвалил, то ли отругал.

— Простите, как вас?.. Егор Владимирович, так она и сделана для одного человека, можно сказать, именно для путешествий в одиночку. И кстати, а что вы делаете?

— Дверь новую строгаю. Сейчас Сашка остатки старой двери с петель снимет, и мы новую повесим. А вот насчет одиночного плавания я не согласен, опасно это, ни помочь, если нужда будет, ни поговорить не с кем.

— Ну, кому как, мне вот, наоборот, в одиночестве как-то спокойней.

Так, болтая на разные темы, мы плыли вперед, под легкий бриз, гулявший по эпицентру урагана.

— Старпом на связи, — сказал вдруг от рации Слава. — Говорит, что обнаруженное судно оказалось морским буксиром. Людей на нем нет. Они его сейчас осматривают.

— Ну, скоро и мы увидим, через несколько минут должны показаться, — пробормотал я, слегка добавив обороты двигателю. Паруса пришлось убрать, ветер был встречный.

Через некоторое время вдали из маленького пятнышка выросла белая рубка буксира, насаженная на черный массивный корпус.

— Большой буксир, и тросы сзади оборванные висят. Похоже, что-то тащили на прицепе и в шторм попали, — сказал мне Геннадий, третий помощник капитана, который с командой только что закончил приводить «Ласточку» в порядок. Сам капитан, кстати, вместе со вторым помощником находились в рубке, и спастись они не успели.

— Я лодку не вижу. Где она?

— Может, с той стороны? Буксир, конечно, много воды набрал, вон как просел, но все равно высоко, что делается с другой стороны — ничего не видно.

— Ха, что-то мне все это напоминает «Пираты двадцатого века».

— А, да, хороший фильм… вы думаете?

— Думаю, не думаю, а проверить стоит, что-то я наших на палубе не вижу. Сейчас обойдем и посмотрим, что у нас с той стороны буксира.

— «Седой Генри».

— Что? — переспросил я.

— Название буксира «Седой Генри», порт приписки Лос-Анджелес.

— Задолбал уже этот город. Постоянно встречаю суда хоть чем-то с ним связанные.

— Нас имеешь в виду? — не отрываясь от бинокля, хмыкнув, спросил Геннадий.

— Ну да, и вас тоже.

Обойдя буксир по дуге, мы стали осматривать другой борт. Лодка находилась там. Теперь стало понятно, почему они именно там пристали к борту, в этом месте хорошо просевший борт буксира был довольно низким.