Дюбал Вахазар и другие неэвклидовы драмы

В а х а з а р (встает, Свинтуся остается на коленях). Меня нет — это слишком слабо сказано. Моя суть — неопределенность, я в ней живу. Мне кажется, что я — во всём. Я насыщен полнотой Бытия. Все растворяется в Бесконечности! Убейте меня, иначе я лопну от восторга перед самим собой. Какое счастье! Какое блаженство! Не знать, кто ты такой — быть всем!!! (В безумном восторге простирает перед собой руки; Свинтуся встает.)

С в и н т у с я. Дедуля, дедуля! Не будь так прекрасен! Не говори так!.. (Замирает в восхищении, глядя на Вахазара.)

О.  У н г в е н т и й (подавая знак Морбидетто). Морбидетто, пора, самое время!

 

Морбидетто, метнувшись от двери, накидывает лассо на шею Вахазару. Вахазар с вытянутыми вперед руками падает на спину. Морбидетто затягивает петлю, наступив ему на грудь. Вахазар, несколько раз дрыгнув ногами, испускает дух. Общее безмолвие.

 

С в и н т у с я (падает на труп Вахазара). Я любила только его одного!!! (Обнимает тело и застывает в этой позе.)

О.  У н г в е н т и й. Свершилось! Мы свободны. Господин Рыпман, немедленно вырезать у него железу, ту — вы знаете — Carioxitates Rypmanni, и приготовить для меня инъекцию, пока теплая. Я стар, но сил у меня хватит на десятерых. Ну же, господин Рыпман, шевелитесь.

 

Ропот в толпе. О. Унгвентий свистит, сунув два пальца в рот. В левую дверь врывается  г в а р д и я  во главе со взводным, одетым, как Гнумбен. Войдя в центральную дверь, сквозь толпу проталкивается  О.  П у н г е н т и й  с двумя  П н е в м а т и к а м и.

 

Выгнать всех на улицу. Там будет оглашен новый указ. Я теперь — Унгвентий-Вахазар в одном лице. Да я и был им всегда. Примкнуть Штыки! Вперед!!

 

Гвардия со штыками наперевес теснит толпу. В дверях давка. Морбидетто убирает ногу с трупа Вахазара, выдернув ее из-под Свинтуси. Положив лассо, становится в левом углу сцены, скрестив на груди руки и насмешливо глядя на происходящее. На сцене остаются: Визгоморд, О. Пунгентий с двумя Пневматиками, Любрика с Симпомпончиком, Скаброза, I, II и III Палачи и четверо Перпендикуляристов; все они держатся в глубине сцены слева. Скаброза походит к Свинтусе, лежащей на трупе Вахазара, и нежно обнимает ее. Гвардейцы становятся у центральной двери.

 

С к а б р о з а. Бедное, бедное дитя...

О.  У н г в е н т и й (спускаясь с трона). Морбидетто, теперь ты мой. Ты будешь моей пружиной, моим отдохновением и придворным абсурдом Бытия. Как следует отдохнуть можно, только погрузившись в полный абсурд.

 

Рыпман стоит, угрюмо глядя на группу: Вахазар — Свинтуся — Скаброза.

 

М о р б и д е т т о. О, да, Ваша Единственность. Я твой. Все это была только прелюдия к делам действительно существенным.

О.  У н г в е н т и й. О, как я счастлив, как я чертовски счастлив! Во мне клокочет юный дух, пульсируя в неэвклидовом напряжении многомерного аморфного пространства. Подойди ко мне, Морбидетто: мы должны обдумать новую программу — это будет синтез вахазарова безумия с высшим смыслом моей Абсолютной Истины.

 

Морбидетто сладострастно улыбается. О. Унгвентий выходит в центральную дверь, опираясь ему на плечо. На пороге оборачивается.

 

Господин Рыпман, хватит сантиментов. Не обращай внимания на эту душещипательную сцену и займись-ка своим делом — желёзками. Ха-ха!

Р ы п м а н (Скаброзе и Свинтусе). Да простят меня дамы, но я должен выполнить свой долг, пока ткани еще живы. Через четверть часа может быть поздно. А вырезать их при жизни означало немедленную смерть.